ПРИТОК РЕМЕСЛЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ В
МОСКВУ
Судя по указаниям на новые слободы, возникавшие вокруг
Москвы, население города в XIV-XV вв. росло очень быстро. Никакие разорения,
осады и пожары не могли задержать поступательный рост населения Москвы. Дома быстро
отстраивались, церкви заново украшались, и через год-два после очередного
пожара город опять становился многолюдным и оживленным. Это свидетельствует о
том, что увеличение населения Москвы происходило не столько за счет
естественного прироста, сколько вследствие постоянного прилива новых
поселенцев, горожан из других городов, крестьян и беглых холопов, которых
Москва притягивала к себе как большой центр, где можно было скрыться от
преследования господ и найти работу. Приток крестьянского населения в города
давно уже отмечен историками средневековья в Западной Европе. С тем же явлением
встречаемся в средневековой Москве.
О бегстве холопов и крестьян в Москву говорит договор
великого князя Василия Дмитриевича с его двоюродным дядей Владимиром
Андреевичем Серпуховским (1389): «…а в город нам послати своих наместников, и
тобе своего наместника, ини очистять наших холопов и селчян, а кого собе вымемь
огородников и мастеров, и мне, князю великому, з братьею два жеребья, а тобе,
брате, треть». Как видим, среди беглых холопов и сельчан выделяются две категории:
ремесленники («мастера») и огородники. Великий князь владел Москвой совместно с
братьями и Владимиром Андреевичем. Тем не менее князья вынуждены были
договариваться о поисках в Москве своих беглых холопов и сельчан, так как
отыскать беглого холопа или сельчанина среди городских людей, видимо, было
задачей нелегкой, а подчас неисполнимой.
Что же означает договорная статья о холопах и
сельчанах, признание их свободы в городе или полное ее отрицание?
Комментируя приведенную выше статью междукняжеских
договоров, В. Е. Сыроечковский приходит к выводу, что «…в противоположность
городам Запада «городской воздух» княжеской Москвы не изменял судьбы холопа: князья
требовали возврата их». Как видим, слова «очистять» и «вымемь» автор понимает в
том смысле, что князья возвращали крестьян и холопов в прежнюю зависимость.
Однако В. Е. Сыроечковский не обратил внимания, в каких именно договорах
встречается статья о сельчанах и холопах, придав ей значение общего правила и
цитируя почему-то договор 1433 г.
Впервые статья о сельчанах и холопах, бежавших в
город, появляется в договоре Василия Дмитриевича с Владимиром Андреевичем. Чем
вызвана эта статья и о чьих холопах и сельчанах идет речь? Конечно, о людях
обоих договаривающихся князей («наших»). Князей интересуют не просто беглые
крестьяне и холопы, а мастера и огородники. И те и другие, видимо, остаются в
Москве, а не возвращаются в старое тягло, потому что две трети («жеребья») найденных
людей переходят к великому князю, а одна – к Владимиру Андреевичу, что
соответствует правам Василия Дмитриевича и Владимира Андреевича на Москву, где
первый имел два жеребья, или две трети, а второй одну треть.
В. Е. Сыроечковский не обратил внимания еще на одну
особенность статьи о сельчанах и холопах, заключающуюся в том, что она
встречается только в договорах великих князей с представителями совершенно
определенной ветви княжеского дома: потомками Андрея Ивановича и его сына
Владимира Андреевича. Перед смертью Калита дал Москву в третное владение своим
детям: Симеону, Ивану и Андрею. По смерти Симеона две трети попали в руки
Ивана, а последняя треть осталась у Андрея и его потомков. Такое третное
владение, естественно, вызывало различного рода недоразумения между великим
князем и его боковыми родственниками. Вот почему договор давал право удельному
князю вылавливать из числа своих («наших») холопов и сельчан, бежавших в
Москву, наиболее ценные категории мастеров и огородников.
Но что было далее с этими мастерами и огородниками,
выводились ли они из города и обращались ли в старую зависимость? Так именно
думает Г. Е. Кочин, составитель «Материалов для терминологического словаря
Древней России». Он пишет: «Очистити холопов и сельчан – выяснить, установить
их принадлежность тому или иному феодалу». Но тут же рядом Г. Е. Кочин помещает,
при этом со ссылкой на большое количество документов, другое значение слова
«очистити», «очищать» – очищать от договорных обязательств, от заклада. В свете
второго значения, видимо, и следует понимать статью о сельчанах и холопах. Речь
идет не о возвращении их старым владельцам, а об оставлении в городе с
подчинением определенному третному владельцу. Самая необходимость подобной
статьи для княжеских договоров весьма поучительна, ибо показывает особое
положение московского населения в XIV- XV вв., где даже холопов и сельчан
великого князя и его ближайших сородичей надо было «вынимать» и «очищать» путем
посылки наместников, иначе они могли затеряться среди свободного городского
населения.
Князья устанавливали свое право вылавливать в городе
холопов и сельчан, бежавших из их владений. Но как это можно было сделать с
пришлыми из далеких княжеств и городов? В большом городском центре, где
население разбросано по посадам и слободам, трудно было установить, кто из
пришлых ремесленников был ранее холопом или крестьянином, а мешать росту
городского населения, конечно, не входило в интересы князя. Поэтому «городской
воздух» в Москве, как, вероятно, и в других больших русских городах, фактически
делал свободным, по крайней мере, в эпоху феодальной раздробленности XIV-XV вв.
|