Впервые они появляются лишь при
духовной Дмитрия Донского 1372
г., что скорее всего можно поставить в связь с периодом
боярского правления во главе с митрополитом Алексием во время малолетства
Дмитрия Ивановича и, как следствие, резким возрастанием их влияния.
Напротив, духовные Калиты не
предназначались для чужих глаз. Они овеяны особой сакральностью, и не только
потому, что в качестве послухов выбраны исключительно духовные лица. Обе
грамоты оканчиваются формулой-заклинанием, угрозой божьим судом: «А кто порушит
сию грамоту — судит ему бог».
Надо ли говорить, что процедура
утверждения в Орде хотя бы теоретически предусматривала возможность «рушения»
грамоты? Документ, являвшийся тайной и для ближайшего княжеского окружения,
тем более не мог утверждаться в ханской ставке.
Разбирая вопрос о возможности
утверждения духовных в Орде, отметим один фрагмент завещаний (редакция одинакова
в обеих грамотах): «А по моим грехом, цы имуть искати татарове которых
волостей, а отоимуться, сыном моим и княгини моей поделити вы ся опять тыми
волостьми на то место».
Итак, татары могли в 1336—1339 гг.
отнять какие-то волости, а наследникам полагалось поделиться после этого
оставшимся. Среди исследователей возникли разногласия, что понимать в данном
случае под волостями. Карамзин, Насонов, Черепнин, Алексеев толковали здесь
термин «волость» в территориальном смысле.
С этим не соглашается Каштанов:
нельзя поделиться «тыми» — т. е. уже отнятыми — волостями-территориями.
Контекст, по его мнению, говорит об употреблении термина «волость» для
обозначения пошлин. В самом деле, в духовной Калиты данный термин применяется
как для обозначения территорий, так и в финансовом смысле.
Но и это не решает вопроса: сама по
себе грамматическая конструкция цитированного фрагмента в источнике нелогична.
Непонятно, как можно поделиться уже утраченным (безотносительно — территориями
или пошлинами)?
Базовым для понимания термина
«волость» (производное от «власть») все же является понятие территории. Сбор
пошлины документы рассматривают лишь в качестве прав верховной собственности на
те или иные волости-территории.
Упомянутые «те волости» («тыми
волостьми»)— это все оставшиеся после предполагаемого ущерба
волости-территории, поименованные в тексте документа выше и составлявшие удел
наследников: трех сыновей — Симеона, Ивана, Андрея и княгини Ульяны «с
меньшими детьми». Соответственно их и надо поделить.
Пункт о переделе уделов в случае
утраты каких-либо частей Московского княжества, как показал Алексеев, включался
и в последующие духовные Ивана Красного и Дмитрия Донского
Совпадает и смысл проанализированного фрагмента.
|