С созданием и украшением Успенской обители на Стромыни
в Московском княжестве вновь началось оживление храмостроительной и художественной
деятельности. Это оживление было отнюдь не случайным. Пока юный Рублев, работая
в дружине, обучался первым ступеням своего искусства, на Руси назревали и
совершались великие события. Историки назовут семидесятые годы «поворотом к
ярко выраженной антитатарской политике» Московского княжества. Москва,
пользуясь тяжелым внутренним положением в Орде, укрепила свои города, собралась
с силами. Авторитет ее среди других, особенно окрестных мелких княжеств стал в
эти годы столь велик, что их князья все более определенно и решительно
переходят на сторону великого московского князя. 1375 год оказался переломным в
отношениях с Тверью. В июле этого года Мамай прислал ярлык на великое княжение
тверскому князю Михаилу. Дмитрий Иванович начал военные действия — «поиде ко
Тфери». Его поддержала вся сила русских князей. Летописец перечисляет князей,
вступивших со своими дружинами под «чермные» (красные) знамена московского
войска. От Волока Ламского двинулись на тверские земли «кыйждо с силою своею»
войска суздальские, владимирские, ростовские, смоленские, ярославские,
кашинские, мологские, стародубские, новосильские, оболенские, тарусские,
новоторжские… — «все князи Русстик, кыйждо со своими полки».
Поход принес тяжкое разорение оказавшимся беззащитными
тверичам, но пером летописца выражено общенародное воззрение тех лет — виноват
тверской князь, поскольку «не бил челом великому князю, а ждал себе помощи от
Литвы». Главенство Москвы на Руси стало очевидной реальностью. Окруженная
объединенными дружинами, Тверь сдается. Из города в стан великого князя
направляется посольство. Знатные тверские бояре, возглавляемые тверским
епископом Евфимием, приходят к двадцатичетырехлетнему Дмитрию Ивановичу «с
покорением и челобитьем, прося миру…». Московский князь не опасается при таких
обстоятельствах ответного похода, не добивает покорившегося противника.
Подписав договор о мире с Тверью на (собственных условиях — «на всей своей
воли», он снимает осаду. В московских летописях видно настроение уверенности и
силы. Тверь москвичи пощадили, видя ее «покорение к себе и челобитье…».
Теперь Москва занята укреплением рубежей не только
своего княжества, но посылает в 1376 году союзных князей на усмирение волжских
булгар, беспокоивших восточные русские области своими набегами. Булгары с
успехом были усмирены, но в следующем, 1377 году случилась беда. На
нижегородские земли устремился набегом из Заволжья «из Синие Орды некоторой
царевич именем Арапша». На защиту Нижегородского княжества великий князь выслал
сильное войско — объединенные с нижегородскими владимирскую, переславльскую,
ярославскую и юрьев-польскую рати. Русские полки шли по приграничным мордовским
землям с удивительной беспечностью. К этому набегу отнеслись, видимо, без
особого внимания. В походе все воины, по рассказу летописца, «в небрежении
хожаху». Доспехи были сложены на телегах, у многих не были даже насажены на
древки копья. Ехали не торопясь, сняв с себя из-за жары одежду. По дороге
охотились, «а мед пьяху до пьяна». Татар незаметно подвели в тыл русским
мордовские князьки. Русские ехали, ничего не подозревая и растянувшись длинным
обозом. Вражеская конница ударила неожиданно, «внезапу из невести». И били, и
кололи, и секли…
Вместе с множеством воинов убиты были два
нижегородских князя. Нижний Новгород оказался в руках Орды. Население,
оповещенное о набеге, успело разбежаться. Оставшиеся были перебиты, городские
укрепления, монастыри и церкви сожжены, окрестности ограблены, татары пленили
множество женщин и детей. Московский летописец сообщает об этом несчастье без
гнева или укора. Отношение его к виновникам случившегося скорее сочувственное.
Укорами здесь не помочь, да и неуместны они — свои, наши попали в беду.
Зимой 1378 года, 12 февраля, в Москве умер митрополит
Алексей. Со смертью восьмидесятипятилетнего главы русской церкви отходила в
прошлое целая эпоха, сложная и напряженная. Жизнь этого человека прошла в
трудной борьбе за единство Руси. Добиваясь, чтобы Москва была единственным церковным
центром для всех русских земель, митрополит не раз ездил в Константинополь.
Хорошее знание греческого языка, давние связи в византийской столице делали его
усилия в этом направлении успешными. Алексей стал митрополитом в 1354 году.
Перед этим, весной 1353 года, на Москве было моровое поветрие. В одну неделю
умерли два старших сына Симеона Гордого, а затем скончались сам великий князь и
его брат Андрей. С 1359 года московское княжение наследует девятилетний Дмитрий
Иванович. Еще через три года двенадцатилетний отрок становится великим князем.
И все эти детские годы Дмитрия реальным главой Московского государства является
митрополит. Государственная его деятельность была широка и дальновидна.
Налаживались, по возможности, мирные отношения с Ордой, во внутренних, русских
делах митрополит делает все от него зависящее для возвышения Москвы. В этом
отношении он находит поддержку от лично знакомого ему константинопольского патриарха
Филофея. Противники Москвы — тверские и литовские князья — обвиняли Алексея в
слишком тесном соединении церковной деятельности с московскими интересами. И
тем большим был авторитет его на Москве. Было известно о его дружбе с Сергием
Радонежским, которого Алексей просил стать наследником на митрополичьей
кафедре.
|