ЭТА БИТВА НА РАДОСТЬ ВОРОНАМ, НА СЧАСТЬЕ
ВРАГАМ
После
битвы князь Ягайло, узнав о поражении Мамая, повернул армию и «побежал назад с
великою скоростью, никем же не гоним». Чем можно объяснить такую поспешность?
Ягайло
и Олег Иванович ждали, кто победит в битве. Им равно не нужна была победа ни
Дмитрия Ивановича, ни Мамая. Добить ослабевшее войско победителя – не такова ли
была цель литовского и рязанского князей? Но в Литве после смерти Оль‑герда шло
противостояние Ягайло и его дяди – Кейстута.
Видимо,
ожидая, пока схватятся между собой Дмитрий и Мамай, Ягайло уже получал
тревожные известия из Литвы. Полный разгром Мамая и огромные потери Москвы –
такой результат сражения позволил ему облегченно вздохнуть. Именно Ягай‑ло
оказался победителем в Куликовской битве, не потеряв ни одного солдата. Узнав о
результатах битвы, он немедленно и спешно двигает свою армию на север – в
Литву. Кейстут для него теперь опасней, чем Дмитрий, обескровленный тяжелой
победой.
Армия
Дмитрия Ивановича занималась похоронами шесть дней – все время, пока войско,
находясь на поле битвы, «стояло на костях». Дмитрий Иванович оставил армию и с
небольшим количеством приближенных бояр уехал в Москву.
Отягощенная
добычей и обозами с ранеными, поредевшая русская армия отправилась домой. Путь
этот не был легким. Никоновская летопись повествует о событиях после битвы так:
«Поведали же великому князю Дмитрию Ивановичу, что князь Олег Рязанский посылал
Мамаю на помощь свою силу, а сам на реках мосты переметал, а кто поехал домой с
Донского побоища сквозь его вотчину, Рязанскую землю, бояре или слуги, а тех
велел имати и грабить и нагих пущать. Великий же князь Дмитрий Иванович хотел
против князя Олега послать свою рать; но тут внезапно приехали к нему бояре
рязанские и поведали, что князь Олег оставил свою землю Рязанскую, а сам
убежал, и со княгинею, и с детьми, и с боярами, и молили его много о том, чтобы
на них рати не послал, а сами ему били челом в ряд, и урядились у него. Великий
же князь Дмитрий Иванович послушал их, принял челобитье их, рати на них не
послал, а на Рязанском княжении посадил наместников своих».
Далее
в той же летописи по этому поводу говорится, что Олег «пришел на рубеж
Литовский и тут став и сказал боярам своим: „Я хочу здесь ждать вести, как
князь великий пройдет мою землю и придет в свою отчину, и я тогда возвращусь
восвояси".
Итак,
что же произошло? Почему Олег Иванович, не мешавший до этого войскам Дмитрия и
всячески помогавший ему против Мамая, нападает вдруг на московские обозы и
отнимает полон у москвичей? Возможно, между Олегом и Дмитрием существовала
какая‑то договоренность о совместных действиях против Мамая. И выполнив со
своей стороны условия договоренности, князь Олег рассчитывал на часть военной
добычи. Но Дмитрий Московский делиться не захотел – ведь непосредственно на
Куликовом поле Олег не сражался. Отказав Олегу Рязанскому в его требованиях,
Дмитрий Иванович спешно уезжает в Москву. Он стремится появиться в городе сразу
следом за вестью о великой победе, до того, как Москва узнает об огромных
потерях. И поэтому брошены на произвол судьбы идущие с Куликова поля войска и
обозы. И брошен, как докучливый проситель, взывающий к справедливости Олег.
А
Олегу тоже надо было кормить своих дружинников и восстанавливать в очередной
раз разоренное княжество. И он приказал грабить идущие по его земле московские
обозы и отнимать у них взятый на Куликовом поле полон – то есть добычу и
пленных.
Косвенно
факт грабежа московской армии подтверждается и известиями немецких хроник конца
XIV – начала XV века, в которых говорится, что после Куликовской битвы литовцы
нападали на русских и отнимали у них всю добычу. Учитывая, что для немецких
хронистов не существовало четкого разделения Руси и Литвы, под именем «литовцы»
они могли иметь в виду как войско Ягайло, так и войско Олега Ивановича
Рязанского.
Обращает
на себя внимание туманный момент с наместниками. Неизвестно, ни кто они были,
ни куда делись после возвращения Олега в свою отчину. Спрашивается, а были ли
они вообще? Или московский князь просто пообещал отправить на Рязань
наместников, дабы успокоить своих ограбленных людей? Дескать, Рязань уже
покаялась и примерно наказана. Ведь реально послать рать на Олега Ивановича
Дмитрий Московский в то время не мог. Его войско было сильно ослаблено. Победа,
доставшаяся такой страшной ценой, едва ли была в радость. И посылать морально
угнетенное войско еще на одну войну Дмитрий не мог. Собственно, мифическими
«наместниками» московского князя на Рязани могли быть и сами рязанские бояре, с
удовольствием вернувшие престол Олегу Ивановичу.
При
Олеге рязанское боярство окрепло и усилилось. Источники говорят о таких боярах,
как Епифан Кореев, Станислав, Иван Мирославич мурза Солохмир), Сафоний
Алтыкулаевич, окольничий Юрий, стольники Глеб Васильевич и Александр Глебович
Лонгвин, ключник Лукьян и др. Некоторые из них владели огромными землями.
Возможно, кто‑то из этих бояр вел переговоры с Дмитрием Московским, причем в их
интересах было решить дело на пользу Олегу Ивановичу.
Существует
предание о возникновении Дмитриевского монастыря в Рязанской области: «Дмитрий
Иванович прошедши сорок пять верст от поля Куликова, расположил войска на
равнине, по правому берегу реки Верды, около Дмитриевской горы, а свой шатер
поставил на самой горе. Здесь он праздновал победу и делал некоторые
приготовления на случай неприязненных действий со стороны Олега Рязанского. На
ту пору явились к нему рязанские бояре с выражением радостных чувств о победе
над общим врагом и принесли ему хлеб‑соль. Дмитрий Донской очень обрадован был,
что устроилось междоусобие с рязанцами, принес благодарность Богу и приказал
устроить на этой горе монастырь и церковь во имя своего ангела – Дмитрия
Солунского». Подобное предание существует и о возникновении Скопинского Свято‑Духова
монастыря.
|