Однако, когда в обусловленный срок
в 1436 г.
«послаша новгородци на отвод земли на Бежичкыи Верх посадник Григории
Кюриловичь и Ивана Максимова, а житьих Кузму Тарасьина, Ивана Максимова и иных
на Ламьскыи Волок и на Вологду; и князь великой своих бояр не посла, ни отцины
новгородчкои нигдеже новгородцом не отведе, ни исправы не учини».
Процесс освоения Москвой Волока
Ламского, Вологды и Бежецкого Верха оказался необратимым. В 1447 г., после ослепления
великого князя Василия Васильевича и захвата московского стола, «князь Дмитреи
Шемяка приехав на Углечь и укрепив великого князя крестным целованием и
проклятыми грамотами, и выпустив его из поимания и з детми, сеньтября, и дасть
ему Вологду в удел». В последний период великого княжения Василия Темного в
Вологде существует обычная московская администрация: известна грамота этого
времени, начинающаяся словами: «От великого князя Василья Васильевича на
Вологду к наместником и к воеводам...».
Согласно духовной Василия Темного 1461 г., Бежецкий Верх
завещается князю Андрею Васильевичу: «Да даю ему Бежытцки Верх, и с волостьми,
и с путми, и з селы и со всеми пошлинами...»; Волок — Борису Васильевичу: «А
что его благословила моя мати, великая княгиня Софья, а его баба, на Волоце
Белеоутовъскими селы, Съпасским селом и з деревнями, да на Издетемле Окорокавъскими
селы, ино то ему и есть»; Вологда — князю Андрею Васильевичу Меньшому: «Да даю
ему Вологду, и с Кубеною, и з Заозерьем, со всем, и что к Вологде и х Кубене, и
к Заозерью потягло, и с пошлинами, да Иледам с Обнорою, и с Комелою, и с
Волочком, да Авнегу, да Шиленгу, да Пельшму, да Бохтюгу, да Оухтюшку, да Сяму,
и Отводное с Перфуш-ковъскими селы, да Тошну, да Янгосар, и со всем, что к тем
волостем потягло».
Таким образом, грамота митрополита
Фотия тверскому епископу Илие 1430
г. является весьма важным свидетельством существования
вполне определенного намерения изъять Волок Ламский и Бежецкий Верх из
принадлежности Новгородской епархии, что тем самым призвано было способствовать
процессу освоения этих волостей великокняжеской юрисдикцией. Не исключено, что
подобные прерогативы были предоставлены Фотием ростовским владыкам относительно
Вологды.
|