В 1209 г. власть Романовичей признал один из
крупнейших городов Волыни — Берестье. В 1211 г. по просьбе некоторых
бежавших от Игоревичей галицких бояр венгерский король послал на Галич войско,
которое овладело городом. Прибывший с венграми Даниил был провозглашен галицким
князем. Вскоре в Галич вернулась и его мать. Однако уже через год они вынуждены
были покинуть Галич и вернуться в Венгрию. В Галиче провозгласил себя князем
боярин Володислав.
В 1214 г. венгерский король, заключив союз с
краковским князем Лешко, захватил Галич и посадил здесь князем своего
четырехлетнего сына Коломана, незадолго до этого обрученного с трехлетней
дочерью Лешко. Примерно тогда же Даниил с матерью при помощи поляков вернулись
в столицу Волыни — Владимир.
Лишь в 1219 г. русские князья Мстислав Удалой и
Владимир Рюрикович Киевский очистили Галичину от венгров. Мстислав прочно и
надолго занял галицкое княжение (1219–1228). Волынь по-прежнему оставалась под
властью Анны и ее сыновей.
В 1219 г. Даниил женился на дочери Мстислава
Удалого Анне. Согласно представлениям того времени это означало начало его
самостоятельного правления, полное совершеннолетие. Вскоре его мать приняла
монашеский постриг и отошла от участия в политической борьбе. Став зятем
Мстислава Удалого, Даниил обрел в его лице покровителя и хорошего наставника в
полководческом искусстве. При молчаливом одобрении Мстислава Даниил в
1219 г. вытеснил поляков из западных областей Волыни. Вскоре они вместе
действовали против венгров.
Авторитет Даниила возрастал. Союза с ним искали
литовские князья, которых он умело использовал в своей борьбе с польскими
притязаниями. В ту пору воины служили не отвлеченной идее, а конкретному лицу.
Многое в судьбе политического деятеля зависело от его личных качеств. Даниил
был смел и удачлив. Постепенно вокруг него складывается ореол героя. Когда в
1219 г. он с небольшим отрядом шел на соединение с Мстиславом Удалым, на
их пути встал полк боярина Глеба Васильевича. В ходе боя Даниил лично погнался
за вражеским предводителем и "гнал его больше поприща. Тот убежал от него
благодаря резвости своих коней. Когда Даниил возвращался, он ехал один среди
врагов, а те не смели на него напасть" (8, 253).
Когда Даниил встретился наконец с Мстиславом, тот в
знак высочайшего уважения подарил ему своего лучшего коня. Судьба готовила двум
героям новое, самое тяжкое испытание: в приазовских степях появился неведомый и
оттого особенно страшный враг — татары.
Уходящий 1222 год киевский летописец проводил
лаконичной фразой: "Не бысть ничто же"* — "Не было ничего"
(8, 256). Это означало, что год прошел на редкость спокойно, без обычных
княжеских усобиц и набегов степняков.
Не часто встречались в летописях начала XIII в.
такие записи, не часто выпадали мирные годы. Русская земля жила в этот год
своей обычной жизнью. Крестьяне поднимали пашню, бросали в землю семена
будущего урожая. В городах трудились искусные ремесленники, подсчитывали доходы
оборотистые "гости" — купцы. В Новгороде приняли на княжение сына
владимирского князя Юрия — молодого Всеволода Юрьевича, "и бысть
мирно", с удовлетворением замечает летописец. В Ростове строили новый
белокаменный собор; в Суздале золотили дивные церковные двери, украшенные затейливым
орнаментом и сценами из Священного писания; в Нижнем Новгороде на холме у
слияния Оки и Волги возводили мощную крепость — опору русского влияния на
Средней Волге. По всей Русской земле, куда ни посмотри, шла непрерывная
созидательная работа…
|