Социально-экономический строй России
Когда в 1462 г. на престол вступил Иван III,
Великое княжество Московское было сравнительно небольшим государством. Его
территория ограничивалась примерно 430 тыс. кв. км. К 30-м годам
XVI в. она выросла более чем в шесть раз, и Русь стала
одним из крупнейших европейских государств. В единое Русское государство к
началу XVI столетия были включены в основном все земли, населенные русским
народом. На севере страны жили карелы, саами, коми, ханты и манси, на
юго-востоке — мордва, удмурты. Единое Русское государство с самого начала
складывалось как многонациональное.
Основную массу населения страны составляли жители сел
и деревень. Их главным занятием продолжало оставаться земледелие. В результате
упорного каждодневного труда крестьян по расчистке лесов и кустарников под
пашню к рубежу XVI в. основные земли страны были освоены, но, конечно, в
той мере, в какой позволял уровень сельскохозяйственной техники и трудовых навыков
земледельцев. Орудия земледельческого производства изменялись очень медленно.
Основным орудием обработки земли оставалась двузубая соха, удобная для
обработки недавно освоенной земли. Она все чаще применялась с отвалом
(полицей), позволявшим глубже взрыхлять почву. Реже употреблялся плуг, который
в лесной полосе применять было сложнее. Сохой определились и основные окладные
единицы при взимании прямых налогов. Так, в 1477 г. летописец отмечал, что
новгородская обжа — это «один человек на одной лошади ореть», а соха — это кто
«на 3-х лошадех и сам третей ореть».
Основным типом сельского поселения была деревня.
Название это по происхождению связано с лесистой Северо-Восточной Русью. В
Новгороде, где поселения назывались селами, оно появилось только в XV в.,
а во Пскове — и того позднее. Деревни, как правило, были малодворными (один —
три двора). Деревни, покинутые жителями, становились пустошами. Новооснованные
поселения назывались починками. Центром группы поселений было село, где
находилась владельческая или княжеская администрация (посельские и пр.), а
также обычно церковь.
Дремучие, часто заболоченные леса севера и даже центра
Руси осваивались с огромным трудом, первоначально путем применения подсеки. Эта
система земледелия носила экстенсивный характер. Ее использование могло давать
эффект только при условии частых переходов с истощенных земель на новые. В
литературе долгое время держался вывод о повсеместном распространении трехполья
на Руси в XV в. А. Д. Горский писал о «широком распространении паровой
зерновой системы земледелия с господством на старопахотных землях трехпольного
севооборота» (особенно к концу XV в.). Однако он допускал, что упоминания
об озимых хлебах, яровых и паре (главным образом в конце XV в.) «могли
означать и элементы двухпольного севооборота». Выводы А. Д. Горского принял Л.
В. Черепнин.
Решающим аргументом были бы указания источников на
разделение земли на три поля, но до 60-х годов XV в. таких свидетельств
нет. В актах за XIV в. нет и упоминаний о яри, а за
первую половину XV в. их всего два-три. Горский пытается расширить
хронологические рамки источников. На основании двух документов 90-х годов
XV в., в которых говорится о третьем поле и о земле, обрабатываемой
крестьянами во всяком случае за 50–70 лет до составления актов, он делает
вывод, что указанные участки земли фигурировали в качестве третьего поля в
начале XV в. С ним согласиться трудно, ибо не ясно, были ли тогда данные
земли «третьими полями», не применялась ли ранее на них подсека. Известен еще
один документ — приписка 1462–1492 гг., в которой речь идет о том, что
пустоши «изстарины за 60 лет потягли к Каринскому селу третие поле». Из этой приписки можно сделать вывод о существовании трехполья
во второй половине XV в., но она не позволяет отнести «существование» третьего
поля (как элемента трехполья) к 1402–1432 гг.
Горский привел таблицу упоминаний элементов трехполья
и дал перечень уездов, где они встречаются. Он считает, что данных достаточно,
«чтобы распространить вывод о наличии трехполья в самых различных районах
Северо-Восточной Руси того времени». Сведения о Белозерском, Кашинском,
Новоторжском, Переславском, Ярославском уездах говорят о яри и паренине,
т. е. могут и не свидетельствовать о трехполье. Данные о трехполье во
второй половине XV в. относятся к Владимирскому, Вологодскому,
Звенигородскому, Дмитровскому, Коломенскому, Костромскому, Московскому,
Угличскому и Юрьевскому уездам, т. е. к 9 из 30. Эти уезды были наиболее
населенными и передовыми в экономическом отношении (Московский, Дмитровский) или
отличались древней земледельческой традицией (Юрьевское ополье). Роль в
экономической жизни страны Углича, Костромы и Вологды не вполне ясна. Но если
судить по позднейшим данным и по роли этих районов в ходе феодальной войны
второй четверти XV в., то степень их экономического развития была также
относительно высокой. Распространять же эти данные на всю страну вряд ли
правомерно.
|