Итак, ни приглашение Михаила
Олельковича, ни договор с Казимиром не могли вызвать поход Ивана III на
Новгород. Единственным поводом можно было бы считать стремление части
новгородцев обратиться за поставлением своего архиепископа не к московскому, а
к киевскому «митрополиту всея Руси», но и это намерение не осуществилось — новоизбранный
владыка Феофил был сторонником московского митрополита.
Видеть главную причину войны 1471 г. в новгородской
«измене» и «латинстве» можно только в том случае, если следовать тенденциозной
и противоречивой версии официальных московских источников.
Характерно, что при описании
окончательного присоединения Новгорода в 1478—1479 гг. великокняжеское
летописание обошлось без ссылки на «латинство» новгородцев.
Изложение обстоятельств гибели
Новгородской республики строится в историографии на рассказах официального
московского летописания; независимое новгородское летописание (Новгородская IV
летопись) прерывается на 1477 годе.
Мотивировка похода 1478 г. в великокняжеском
летописании представляется еще менее убедительной, чем объяснение похода 1471
года. Московский великокняжеский свод 1479 г., а вслед за ним и все последующие летописные
памятники утверждают, что в марте 1477 г. новгородские послы подвойский Назар и
дьяк Захар назвали Ивана III «государем»; в ответ на это он в апреле через
своих послов запросил Новгород, «какого они хотят государства», но новгородцы
«запрелися» (заперлись), «назвали то лжею» и на вече казнили своих послов.
Далее в своде следует рассказ о
походе на Новгород осенью 1477 — зимой 1478 г. и окончательной победе над ним.
Иван III действительно использовал
историю с титулом «государь» как повод для войны; очевидно и то, что
новгородское вече не давало санкции на такое титулование и сочло его
провокацией.
Но обращение к сравнительно
недавно введенному в научный оборот более раннему великокняжескому своду 1477 г. обнаруживает, что и
в Москве версия о том, что новгородцы сами назвали Ивана III «государем»,
возникла перед самым походом, и в 1477 г. ее в официальном летописании еще не
было. В тексте свода 1477 г.
упоминался приезд в марте новгородского посадника Захария Овинова и других
новгородцев к великому князю для разбора судебных дел,— такого их рассмотрения
в Москве, указывает летописец, «не бывало изначала, как земля их стала».
Далее говорится о посылке в апреле
в Новгород московских послов без всякого указания цели их миссии.
|