Пощажен был владыка Варсонофий, которого Шуйский
отправил потом в Москву. Острожский отошел от Смоленска, не взяв его, но
победа, одержанная им под Оршей, поднимала в деле войны сторону Литвы. Недавно
передавшийся Москве князь Мстиславский, а также жители Дубровны и Кричева опять
присягнули Сигизмунду. Видно, тогдашнему населению этого края было все равно:
что Москва, что Литва, и оно преклонялось перед силой.
После оршинской битвы война с Литвой долго не
представляла ничего замечательного. Сигизмунд подстрекал на Москву крымского
хана Махмет-Гирея, наследовавшего после Менгли-Гирея в 1515 году, а великий
князь московский заключил договор с магистром тевтонского ордена Альбрехтом, обещая
ему давать деньги за содействие против Польши.
Но Альбрехт не принес никакой пользы Москве. Прежний
союзник Василия, Максимилиан, вместо того чтобы воевать против Сигизмунда, как
ожидали в Москве, взял на себя роль посредника и прислал в Москву в 1517 году
известного барона Герберштейна, автора драгоценного сочинения «О Московском государстве»,
написанного по его личным наблюдениям. Герберштейн не успел примирить врагов,
так как Москва добивалась древних русских городов: Киева, Витебска, Полоцка и
других, а Герберштейн уговаривал Василия возвратить Смоленск. Неудаче в заключении
мира способствовала смерть королевы Елены. В Москве твердили, будто ее отравили
ядом.
Но Максимилиан, после того как примирение не
состоялось, не расположен был усиливать Московское государство, удерживал
тевтонского магистра от войны с Польшей и писал к нему, что нехорошо будет,
если польский король унизится, а московский возвысится.
Тем временем Василий покончил с Рязанью. Рязанская
земля во все царствование Ивана III была покорна московскому государю. В начале
царствования Василия там управляла тетка его Агриппина именем своего
малолетнего сына Ивана. Но когда вырос этот князь, по имени Иван Иванович, то
вспомнил о прежней независимости своих предков и стал тяготиться зависимостью
от Москвы.
Донесли московскому государю, что рязанский князь сходится
с татарами и хочет жениться на дочери крымского хана Махмет-Гирея. Московский
князь позвал его к себе и посадил под стражу, а его мать — в монастырь. Рязань
утратила свою отдельность и была присоединена к Москве. По общей московской
политике, и с Рязанью сделали то же, что с Новгородом, Тверью, Вяткой и
Псковом: и оттуда было выселено множество жителей, а вместо них переведены были
в Рязань на жительство московские люди. Несколько лет спустя (в 1521 году)
рязанскому князю удалось убежать в Литву.
Уничтожая земскую самобытность Рязани и Пскова,
Василий возвращал Новгороду некоторые признаки старины. Великокняжеские
наместники и их тиуны в Новгороде управляли так неправосудно, и Василий слышал
столько жалоб на них, что для ограждения их произвола приказал выбрать так
называемых целовальников, которые должны были сидеть на суде вместе с наместниками.
Выбиралось 48 лучших людей из новгородских улиц, и из них каждый месяц 4
человека должны были по очереди заседать на суде. При вступлении в должность
они приводились к крестному целованию, отчего и получили свое название. Это
было, однако, не в полной мере выборное начало, потому что избрание
предоставлялось не народу, а правительственным лицам: дворецкому и дьякам.
|