В статье "К вопросу о погребальных обрядах турков
и монголов" В. В. Бартольд пишет: "Вообще у монголов
культ мертвых и связанные с ним шаманские идеи носили более примитивный
характер и потому более варварский характер, чем у известных нам турецких
народностей. Как убедительно доказывает Н. И. Веселовский, в основе турецких и
монгольских погребальных обычаев лежит одна и та же шаманская идея, что убитые
ханом или ради него люди должны служить ему на том свете. У орхонских турков
отголоском этой идеи был обычай воздвигать в память умершего статуи убитых им
врагов; у монголов та же идея выражалась в обычае убивать всех встречных по
пути похоронной процессии от места смерти хана до места погребения, причем им,
по словам Марко Поло, говорили: "Иди на тот свет служить нашему
государю!"". Марко Поло уверяет, что после смерти Мункэ-хана таким
образом погибло более 20000 человек.
С именем монголов этого периода даже связываются
человеческие жертвоприношения. В этом отношении характерен рассказ персидского
историка Вассафа (закончил свой труд в 1328 г.) о погребении знаменитого
основателя монгольской власти в Иране — Хулагу-хана (1256 — 1265). По словам
Вассафа, в могилу последнего были опущены наряду с разными вещами и драгоценностями
и красивые девушки в праздничных одеждах. О человеческих жертвоприношениях
говорит и армянский автор XIII в. Киракос, труды которого являются
ценнейшим первоисточником по монгольской эпохе. Он рассказывает, как Хулагу
принес однажды человеческое жертвоприношение реке Тигру. Описывая
взятие столицы халифата Багдада в 1258 г., а также сцены убийства рукой
Хулагу-хана последнего арабского халифа Мустасима (1242 — 1258), Киракос
добавляет: "сыну своему он приказал умертвить одного из сыновей халифа, а
другого велел принести в жертву роке Тигру: она, по его словам, не согрешила
против нас, но содействовала нам при наказании нечестивых". По мере
соприкосновения с более культурными, чем они, соседями, в среде монголов
начинают распространяться и другие религии.
Так, при Газан-хане (1295 — 1304), когда верхушка
монгольского общества начала принимать ислам, наряду с шаманизмом мы наблюдаем
и буддизм. Об этом говорит не только Рашид-ад-дин, но и другие
мусульманские авторы.
Привязанность многих монголов из знати к
идолопоклонству и к буддизму была так сильна, что в хулагидском Иране
Газан-хан, по словам Рашид-ад-дина, вынужден был пойти на разрушение кумирен и
других языческих храмов. Однажды, по словам последнего, хатуни и эмиры
обратились к Газан-хану с просьбой сохранить в перестроенном под дворец виде
языческий храм, построенный отцом Газан-хана.
Свое прошение они мотивировали следующим образом. На
стенах храма, разрушенного по приказу Газан-хана, имеются изображения его отца,
ныне же снег и дождь окончательно их испортят, не лучше ли будет, если
перестроить разрушенный храм под дворец и тем сохранить память об отце.
Газан-хан на это не согласился, боясь как правоверный мусульманин нарушить
нормы и предписания ислама. Те же настроения наблюдаются и среди монголов
Золотой Орды. Известно, что Узбек-хан, считающийся главным проводником ислама в
среде феодальных верхов золотоордынского общества, издал распоряжение об
убийстве не только шаманов, которые играли такую огромную роль в общественной
жизни монголов, но и буддийских лам. Не следует, конечно,
преувеличивать роль буддизма у монголов во второй половине XIII и начале
XIV в., едва ли он мог быть даже очень заметным в жизни монгольского
народа. По всему видно, что он не оказал никакого сопротивления исламу. Другое
дело шаманизм, шаманы крепко держали в своих руках народные массы Золотой Орды
еще много времени после официального принятия ислама верхами золотоордынского
общества при Узбек-хане.
Говоря о распространении ислама в Золотой Орде,
необходимо помнить, что успех или неуспех этой пропаганды зависел главным
образом от того, в какой среде ее вели. В Дешт-и-Кыпчак, в самой гуще
кочевников-трудящихся как самих монголов, так и кыпчаков (к XIV в. процесс
отюречения первых зашел уже очень глубоко), — ислам не имел успеха. Здесь
можно вспомнить слова, будто бы сказанные одним из тюркских ханов в
XIII в. послам омейядского халифа Хишама (724 — 743): "Нет среди
турок ни цырульников, ни сапожников, ни портных; если они сделаются
мусульманами и будут исполнять предписания ислама, чем же они будут
питаться?"
Во всяком случае, еще в XV в. в Дешт-и-Кыпчак
было много язычников, т. е. многие придерживались
шаманизма. Совсем иная картина наблюдалась в городах, а также в среде
господствующих классов Золотоордынского государства. Кемаль Карши (конец XIII и
начало XIV в.) рассказывает, как среди турок в Кашгарии вместе с
караванной торговлей шло и распространение ислама. То же
явление наблюдалось и в Золотой Орде. Известно, что вместе с купцами, вместе с
постоянным притоком ремесленников из мусульманских городов в города Золотой
Орды, главным образом в оба Сарая, шло распространение исламской религии. Более
всего, конечно, в исламизации Золотой Орды сказалось влияние культурных центров
Средней Азии, особенно Бухары и Ургенча, а также Булгара.
Берке-хан был первым из золотоордынских государей,
заложившим прочный фундамент для привлечения наиболее сильных представителей феодальной
верхушки к исламу. Вот как описывает известный арабский историк XIV в.
Ибн-Халдун принятие Берке-ханом ислама: ". он [Берке] принял ислам от
Шемседдина Эльбахерзи, ученика из [числа] последователей Неджмеддина Кубра,
Эльбахерзи жил в Бухаре и послал к Берке предложение принять ислам. Он [Берке]
сделался мусульманином и отправил к нему грамоту с представлением ему полной
свободы делать в прочих его владениях все, что пожелает. Но он [Эльбахерзи]
отказался от этого. Берке отправился в путь для свидания с ним, но он
[Эльбахерзи] не позволил ему войти к нему до тех пор, пока его не попросили об
этом его приближенные. Они выхлопотали Берке позволение [войти]; он вошел,
снова повторил обет ислама, и шейх обязал его открыто проповедовать его
[ислам]. Он [Берке] распространил его между всем народом своим, стал строить
мечети и училища во всех своих владениях, приблизил к себе ученых и законоведов
и сдружился с ними".
|