Вышеприведенные слова особо подчеркивают
индивидуальное ведение хозяйства при общности пастбищных территорий, XIII век —
время сложения монгольской империи — знает дальнейшее разложение рода, не
только его социального существа, но даже и оболочки. Роды распадаются на части,
которые отделяются друг от друга территориально, и уже на одном пастбище оказываются
"общества" разных родов, объединенные подчиненностью какому-нибудь
нойону.
Распадение старых родов происходит не только путем
выделения богатых аилов из куреня, т. е. внутреннего процесса, но и путем
прямого завоевания. "Когда Чингис-хан, — пишет Рашид-ад-дин, —
покорил совсем племя Тайджиют и племя Урут и Манкгут, по понесенному вреду и
ослаблению, покорились, он повелел большую часть их убить, а остальных сполна
отдать Джида-нойону в рабство… хотя они были родственники его, однако стали
рабами его по приказу указа, и доныне войско урутское и манкгутское состоит
рабами рода Джида-нойона".
Фактов подобного рода Б. Я. Владимирцов приводит в
своей книге немало, и они со всей убедительностью показывают, как u процессе
полного распада первобытно-общинного строя выделяется, с одной стороны, кочевая
аристократия (нойонство) и как, с другой, все больше растет количество тех,
кого на монгольском языке именуют unagan bogol. Б. Я. Владимирцов правильно
отвергает перевод термина "unagan bogol" как "раб". В лице
unagan bogol (унаган богол), по мнению Б. Я. Владимирцова, мы имеем отличную от
xaracu (харачу) и вместе с тем своеобразную категорию отношений зависимости.
Монголия XI–XII вв. знает почти непрерывную борьбу одних родовых и
племенных вождей (baatur, mergen, seсen и т. д.) против других. Борьба эта
имеет своей целью захват добычи, пленных, а вместе и усиление власти
победителя. На почве этой борьбы и возникает такое положение, когда род
побежденный становится в целом зависимым от рода-победителя.
В чем же реально выражалась эта своеобразная
зависимость одного рода от другого? Ведь покоренный род внутри себя был
расчленен на классово различные слои. Неужели же они после покорения были
поставлены на одну доску? Б. Я. Владимирцов сумел показать и доказать, как это
было на самом деле. Unagan bogol — не однородная масса. Одно — unagan bogol из
классовой верхушки рода и другое — unagan bogol из xaracu того же рода. В
первом случае мы имеем зависимость, так сказать, "благородной"
службы, в другом обычные повинности непосредственного производителя.
В полном соответствии с этим находится и
"судьба" этих различных групп. Основная масса трудящихся кочевого
скотоводческого хозяйства, эксплуатируемого в оболочке рода, носит имя хаracu.
Б. Я. Владимирцов ставит вопрос: имел ли хаrасu, т. е. черный, простой
народ, к личном владении скот, который является основой кочевого хозяйства. По
словам Рашид-ад-дина, "человек простой, т. е. из черни, если будет
жаден к питью вина, покончит лошадь, стадо и все свое имущество и станет
нищий". Xaracu владеет скотом, орудиями труда, живет и ведет хозяйство
аилом, но пастбищем пользуется, целиком завися от воли и распоряжений того, кто
в рамках рода является собственником условий производства (baatur, secen,
merger и вообще нойон). В отношении к нему и несет хаrасu свои повинности,
которые в условиях кочевого общества выражаются, по словам Б. Я. Владимирцова,
"в предоставлении мелкого скота на убой и и отправлении в ставки феодалов
на срок известного количества, дойных животных, главным образом кобылиц, чтобы
в ставках могли пользоваться их молоком". Б. Я. Владимирцов склонен
феодальные отношения, вполне сложившиеся, видеть уже в монгольском обществе еще
до образования в нем государства во главе с Чингис-ханом. Эти отношения тогда
еще только начинали складываться и полное развитие получили лишь в XIII в.,
в период Монгольской империи, когда в состав последней вошли завоеванные страны
с развитыми феодальными общественными отношениями.
Не малое место в монгольском обществе занимали рабы,
добываемые на войне как внутри самой Монголии, так и за ее пределами.
"Можно подумать, пишет Б. Я. Владимирцов, — что последние
(рабы, — А. Я.) в большинстве случаев переходили, если не сразу, то по
прошествии некоторого времени, например, во втором поколении, на положение
вассалов, bogol, unagan bogol и переставали отличаться от простых людей,
харачу, иногда они подымались и выше". С unagan bogol не
следует смешивать тех, которых называют по-монгольски nоkоd, в единственном
числе nоkоr, что в переводе значит "друзья", "друг". Nоkоr,
nоkоd — в полном смысле этого слова дружина, напоминающая древнегерманскую или
древнерусскую дружину.
Из какого класса выходят эти nоkоr, какова их служба
своему господину, каково их положение и какова, наконец, роль, которую они
играют в монгольском феодальном обществе? На все эти вопросы мы находим вполне
исчерпывающие ответы в труде Б. Я. Владимирцова. Прежде всего основные кадры
nоkоr — выходцы из господствующего класса, однако в их состав могли входить и
люди простого происхождения. По большей части они сами избирали себе нойона,
которому решили служить по устному договору. Да и договор, сопровождаемый
"присягой", или "клятвой", напоминает hommagium. Иногда родители
с детства определяют своих сыновей в nоkоr какого-нибудь кочевого нойона.
"Сокровенное сказание", этот замечательный памятник XIII в., где
в форме и красках "эпического" сказания даны главные события сложения
Чингисова государства, дает очень интересную иллюстрацию к тому случаю, когда
родители определяют своих сыновей в nоkоr. "По возвращении Темучжиня домой пришел к нему от горы Бурхань старик Чжарчиудай с кузнечным
мехом за плечами и ведя с собой сына, по имени Чжелме, и сказал ему:
"Когда ты родился в урочище Делиунь-болдаха, я подарил тебе пеленку,
подбитую соболем, и отдал тебе сына моего Чжелме, но как он был еще молод, то я
взял его к себе и воспитал. Теперь отдаю его тебе; пусть он седлает тебе коня и
отворяет дверь"".
Nоkоr, nоkоd — дружина монгольского нойона — выполнила
почетную службу при нем. Она ходила с ним на охоту, которая занимала важное
место в хозяйстве монгола, билась с ним при набегах, которые часто происходили
внутри самой
Монголии и на границах с оседлыми странами, служила
ему охраной, участвовала в пирах, принимала участие советом в важных решениях и
т. д. Для Чингис-хана, как это мы увидим ниже, nоkоr, nоkоd — это те
кадры, из которых он черпал весь командный: состав военного и гражданского
управления при образовании империи. В "Сокровенном сказании" дан
яркий образ nоkоr, nоkоd. Некто спросил у Джамухи (главный противник Чиигиса):
"Кто эти, преследующие наших, как волки, когда они гонятся за стадом овец
до самой овчарни?". Джамуха ответил: "Это четыре пса моего Темучжиня,
вскормленные человечьим мясом; он привязал их на железную цепь; у этих псов
медные лбы, высеченные зубы, шилообразные языки, железные сердца. Вместо
конской плетки у них кривые сабли. Они пьют росу, ездят по ветру; в боях
пожирают человечье мясо. Теперь они спущены с цепи; у них текут слюни; они
радуются. Эти четыре пса: Чжебе, Хубилай, Чжелме и Субадей".
|