Даниил Московский ч. 3В 1280 г. переяславский князь
Дмитрий Александрович, ставший в 1277
г. великим князем владимирским, начал войну с
Новгородом. Полки Дмитрия и его союзников — других русских князей опустошили
новгородские волости. Новгородцы вынуждены были пойти на ущербный для себя
мир. Обострением отношений Дмитрия с новгородцами воспользовался другой сын
Александра Невского — правивший в Городецком княжестве Андрей. Он отправился в
Сарай и там нажаловался только что вступившему на престол хану Туда-Менгу на
старшего брата. Жалобы Андрея возымели действие.
Ему была оказана военная поддержка, и с татарской ратью городецкий князь
вернулся на Русь. Подойдя к Мурому и не вступая в пределы княжеств собственно
Северо-Восточной Руси, которыми владели потомки Всеволода Большое Гнездо,
Андрей послал вестников к ярославскому, стародубскому, ростовскому и другим
князьям, призывая их присоединиться к нему и выступить против Дмитрия. По-видимому, когда такое согласие
было получено, Андрей начал военные действия. С помощью татар он захватил
Муром, опустошил окрестности Владимира, Юрьева, Суздаля, Переяславля
(Залесского), подступил к самому Переяславлю и 19 декабря 1281 г. овладел городом.
Дмитрий с семьей и двором вынужден был бежать из отчинного Переяславского
княжества в Новгород. Видимо, преследуя его, татары опустошили тверскую округу
«и до Торжьку», а заодно и селения «около Ростова». Все это случилось накануне
рождественских праздников, и летописец записал: «Въ Рождество же Христово пъниа
не было по всъмъ церквамъ, но в пъниа мъсто плачь и рыдание...». Держа путь в
новгородские земли, Дмитрий помнил о том, что с Новгородом у него отношения хотя
и мирные, но отнюдь не дружелюбные; новгородцы, конечно, не забыли его
разорений в 1280 г.
Поэтому Дмитрий решил обойти собственно Новгород стороной, а переждать обрушившиеся
на него невзгоды в Копорье. Этот город в Новгородской земле
Дмитрий вновь отстроил и укрепил в 1278—1279 гг. Но новгородцы, узнав о
намерениях Дмитрия, преградили ему путь у озера Ильменя. Взяв в качестве
заложников двух дочерей князя Дмитрия и нескольких его бояр с семьями, они
выставили неудачливого великого князя из своих владений. Править они пригласили
к себе победителя — князя Андрея Александровича. В начале февраля 1282 г. Андрей уже был в
Новгороде, и 8 февраля, в сыропустную неделю, новгородцы его «посадиша на столъ
честно». Однако вскоре князь Андрей покинул Новгород, отправился во Владимир, а
из Владимира уехал в свой Городец. Отъезды Андрея из Новгорода и Владимира и
возвращение в собственное княжество едва ли были добровольными. Дело в том, что
Дмитрий, не найдя приюта у новгородцев, «съ своею дружиною отъъха въ Орду къ
царю татарскому Ногою». «Царями», или «цесарями», русские летописцы второй
половины XIII—XV вв. титуловали ордынских ханов. Правда, Ногай ханом не был. Он не
являлся чингизидом, а только потомки Чингизхана имели право на ханский титул.
Ногай был лишь темником, т. е. начальником «тьмы» — 10-тысячного войска, но
темником могущественным, реальное положение которого далеко не соответствовало
его формальному званию. Фактически Ногай являлся
независимым правителем западной части Орды, простиравшейся от низовьев Дуная на
восток примерно до низовьев Северского Донца. Он самостоятельно, без санкции
столичного Сарая обменивался посольствами с египетским султаном Калавуном, а
византийский император Михаил Палеолог даже выдал за него свою дочь Евфросинию,
правда, рожденную вне брака. Так что русский летописец, отдававший,
по-видимому, большую дань реалиям, а не отвлеченным юридическим титульным
нормам, по-своему был прав, называя Ногая царем. Дипломатическая и военная
поддержка Ногаем князя Дмитрия Александровича и привела к тому, что Андрей
Городецкий вынужден был оставить завоеванные им земли и удалиться в столицу
своего отчинного княжества на Волге. Вернув себе в 1282 г. Переяславль и
Владимир, Дмитрий, по-видимому, решил наказать строптивый Новгород. Судя по
некоторым намекам новгородского летописца, Дмитрий попытался помешать подвозу
хлеба из черноземного владимиро-суздальского ополья в новгородские земли 28.
Это и побудило новгородцев организовать в 1282 г. поход против Дмитрия
на Переяславль. Приведенное выше новгородское
летописное описание этого похода не называет главного противника новгородцев —
Дмитрия — великим князем владимирским или, на худой конец, переяславским князем
по его отчине. Нет даже титула «князь». Но из контекста описания следует,
что Дмитрий в 1282 г.
правил по меньшей мере в собственном Переяславле. Верный своей манере
новгородский летописец не называет прямо и союзников Новгорода Святослава и
Даниила соответственно тверским князем и московским князем. Однако сделанные летописцем
пояснения, что Святослав был «со тфьрици», а Даниил «с москвици», не оставляют
сомнений в том, что речь идет о правителях Твери и Москвы. Что же побудило московского и
тверского князей выступить в 1282
г. вместе с новгородцами против Дмитрия Александровича?
Если Новгород в 1282 г.
страдал из-за хлебной дороговизны, то относительно Твери и Москвы таких
сведений нет.
|
| |