Дмитрий Донской ч. 10Однако совокупность внешних и внутренних причин привела
к разрушению единства в этом союзе. С одной стороны, Дмитрий Донской был не в состоянии
до бесконечности раздавать своим союзникам за службу земли «в кормление», а
других способов экономически заинтересовать князей в антиордынской борьбе под
своим стягом он тогда не имел; с другой — удары татар и литовцев отдельным
княжествам — участникам коалиции заставили их князей думать не о великорусских
интересах, а о сохранении своих княжений. Кроме того, внутренние скрытые враги
внесли раздор даже в сам дом московских князей. Разногласия между Владимиром Андреевичем и Дмитрием
Ивановичем продолжались с 1382 по 1389 г. За год до своей смерти Дмитрий даже
заключил новый договор с двоюродным братом, в котором Владимир признает себя
уже не «младшим братом» как была раньше, а «сыном» по отношению к Дмитрию.
«Младшим братом» серпуховской князь теперь приходился будущему великому князю
Василию Дмитриевичу. Это было дальновидной мерой со стороны Дмитрия Донского,
продиктованной желанием оградить права своего наследника от возможных претензий
дяди как на Московское, так и на великое княжение. Последние политические действия князя Дмитрия, его
договоры и завещание проникнуты духом политического предвидения. Это особенно
касается его духовной грамоты (второй по счету: первая была составлена князем
накануне «розмирия» с Ордой в 1374
г.), которая фактически дала потомкам Дмитрия готовый
метод дальнейших действий и обеспечила им необходимую правовую основу. Дмитрий,
в отличие от своего отца и деда, значительно увеличил домен своего старшего
сына в Московском княжестве, отдав ему ровно половину земель и доходов. Три
остальных его сына поделили между собой другую половину. Главное же новшество
духовной грамоты Донского скрывалось в самой середине текста в неприметной,
казалось бы, фразе: «А се благословляю сына своего, князя Василья, своею
отчиною, великимъ княженьем». Впервые русский князь без согласия Орды
«благословил» великим княжением своего наследника. В дальнейшем это право стало
основополагающим для князей московского дома. В отличие от предшественников, Дмитрию пришлось оговорить
в своей духовной порядок наследования в своей семье. Бегство Василия из Орды и
его обручение с литовской княжной Софьей Витовтовной предполагали в дальнейшем
значительное усиление влияния пролитовских сил в Москве. Чтобы не допустить
этого, Дмитрий Донской специально оговорил в своем завещании, что после смерти
Василия Дмитриевича княжение переходит к следующему по старшинству брату, а
именно к Юрию. В 1425—1426 гг., после смерти Василия I, именно несоблюдение это
пункта духовной Дмитрия Донского привело к началу так называемой большой
феодальной войны в Московском княжестве. Почти все политическое завещание Дмитрия Ивановича
рассчитано на перспективу. В нем в форме юридических установлений даны готовые
решения конкретных политических проблем,
вторые еще только возникнут
спустя годы. Забота Дмитрия о том, что будет после него, выделяет
его духовную грамоту из всех других завещаний московских князей. Многие положения духовной Дмитрия Донского еще долгое
время оставались актуальными. Не случайно, по описи архива посольского приказа,
сделанной в XVII в., списков духовной грамоты Дмитрия больше, чем списков
других документов. Но в истории образ Дмитрия Донского остался не столько как
законника и разработчика общественно-политических идей, сколько как
князя-вина, поднявшего свой народ на борьбу с ненавистным игом. Вера князя в окончательное освобождение Руси от татарского
гнета также получила свое отражение в его завещании. В нем после подробного
перечисления сумм, которые можно собрать с московских владений для ордынской
дани, записано: «А переменит Богъ Орду, дети мои не имуть давати выхода в
Орду». Эта вера Дмитрия Донского не была лишена оснований и через некоторое время
воплотилась в реальность.
|
| |