Максим ГрекАвтор: Николай Костомаров
С судьбою Вассиана Патрикеева связана судьба другого
лица, не русского по происхождению, но знаменитого в истории умственной
деятельности древней Руси, лица, известного под именем Максима Грека.
Вольнодумство, задевавшее то с той, то с другой
стороны непоколебимость церковного предания и так напугавшее благочестивую Русь
жидовствующею ересью, вызывало со стороны православия потребность противодействия
путем рассуждения и словесных состязаний. Сожжения и пытки не искореняли
еретического духа.
Еретики делались только осторожнее и совращали русских
людей втайне: им было это тем удобнее, что они сами были лучшими книжниками и
говорунами, чем те, которые хотели бы с ними вести споры. Ревнителям
православия предстояло обличать еретические мнения, указывать их
неправильность, защищать истину вселенской церкви, но для этого необходимы были
знания, нужна была наука.
На Руси был недостаток как в людях, так и в книгах.
Глубокое невежество тяготило русский ум уже много веков. Остатки прежней
литературы, которыми могли руководствоваться книжники и грамотеи, пострадали от
невежественных переписчиков, от умышленных исказителей, а иногда переводы сами
по себе носили признаки неправильности. Многое важное не находилось в распоряжении
у благочестивых книжников на славянском языке: оно оставалось только на
греческом, для них недоступном.
Уже они чувствовали, что одной обрядности мало для
благочестия и благоустройства церкви; нужно было учение, но где взять ученых?
Не на Западе же было искать их: Запад давно разошелся с христианским Востоком.
Русь могла только пытаться идти по своей давней стезе, протоптанной Св.
Владимиром и его потомками — обратиться к Греции, которая, лишившись
самобытности, была почти в таком же состоянии невежества, как и Русь, с той
разницей, что греки, при всей неприязни к Западу, ездили туда учиться, а потому
между ними можно было найти ученых людей, которых на Руси напрасно было искать.
В этих видах, конечно, по совету книжников, Василий
Иванович отправил посольство на Афон, к которому русские еще со времен Антония
печерского питали благоговение и где уже в XII веке был русский монастырь. В
Москве узнали, что в афонском Ватопедском монастыре есть искусный книжник
Савва, и приглашали его прибыть в Москву, для переводов и, главным образом, для
перевода Толковой Псалтыри, т.е. сборника объяснений и примечаний к псалмам
Давида, составленных разными древними отцами церкви.
Максим Грек ч. 2 Максим Грек ч. 3 Максим Грек ч. 4 Максим Грек ч. 5 Максим Грек ч. 6 Максим Грек ч. 7 Максим Грек ч. 8 Максим Грек ч. 9 Максим Грек ч. 10 Максим Грек ч. 11 Максим Грек ч. 12 Максим Грек ч. 13 Максим Грек ч. 14 Максим Грек ч. 15 Максим Грек ч. 16 |
| |