|
|
Максим Грек ч. 6
Как возражение, так и ответ Максима знаменательны в
нашей истории; здесь мы видим зародыш того громадного явления, взволновавшего
русскую жизнь уже в XVII веке, которое называется расколом. И до сих пор у
раскольников служит важнейшею опорою довод, приведенный противниками Максима, а
равным образом и против них на разные лады повторяется ответ, данный Максимом
своим противникам.
Но если не безопасно было для приезжего грека посягать
на букву богослужебных книг, то гораздо опаснее сделалось для него то, что,
выучившись русскому языку, он начал подражать своему старому идеалу,
Савонароле, и разразился обилием обличений всякого рода, касавшихся и
духовенства, и нравов, и верований, и обычаев, и, наконец, злоупотреблений
власти в русской земле.
Превратившись поневоле из грека в русского, Максим
оставил по себе множество отдельных рассуждений и посланий, которые, за
небольшим исключением, носят полемический и обличительный характер. О многих из
его сочинений трудно решить: написаны ли они прежде или после опалы, постигшей
Максима, тем более, что, подвергнутый заключению, он продолжал писать свои
обличения и в числе других причин был позван вторично на суд и за это. Некоторые
его полемические сочинения обращены против иноверцев, латин, иудеев, магометан,
армян, лютеран и язычников.
Обличения против латин писаны по поводу «писаний
Николая Немчина» о соединении церквей. Они имеют обычный
догматический характер такого рода сочинений. Обличения против иудеев,
вызванные появившимися на русском языке писаниями, не обширны и поверхностны;
одно из них, слово против Исаака волхва и чародея и прелестника, есть воззвание
к собору духовенства о том, чтобы с жидовствующими еретиками поступать как
можно суровее. Максим в этом вопросе совершенно расходится со своим почитателем
Вассианом и, вместо снисхождения к еретикам, советует святителям предавать
еретиков внешней (то есть мирской) власти на казнь, чтобы соблюсти русскую
землю от бешеных псов.
Максим подкрепляет свой суровый совет такими же
примерами, на какие указывал прежде него Иосиф Волоцкий. Его обличения против
лютеран касаются иконопоклонения и почитания Божией Матери и могли в свое время
иметь прямое отношение к русской жизни, так как на Руси, мимо всякого непосредственного
влияния западного протестантства, являлись мнения, сходные с протестантством,
особенно относительно иконопочитания. В обличениях против армян Максим
повторяет выражения той злобы, которую уже давно греки старались посеять на
Руси к армянам, внушая русским всеми способами отвращение к армянскому народу,
а полемика Максима против древнего классического язычества не имеет к Руси
прямого отношения и есть плод воспоминаний его об Италии, где Максим видел
увлечение язычеством.
|
|