Пятница, 27.08.2021, 05:52
История Московского княжества
в лицах и биографиях
Меню сайта

Князь Василий III Иванович ч. 9

Во время самодержавного правления Василия III Ивановича русские летописцы изменили стиль писа­ния. Они стали соблюдать должное почтение к фигу­ре государя. Теперь они уже не выражали в летописях сомнения в мудрости великого московского князя и его наследников и не обличали трусость правителей на поле брани. Может быть, именно поэтому до нас не дошли развернутые характеристики отца Ивана Грозного, и особенно те, что касались его личности.
Но можно утверждать, что это был человек незау­рядных способностей. Вся его государственная дея­тельность на протяжении трети столетия свидетель­ствует, что великий московский князь был трезвым и осторожным политиком. При нем заметно возрос пре­стиж Русского государства в Европе, в странах Восто­ка. Причем там стали считаться не только с его воен­ной силой, но и с торговым, экономическим, куль­турно-религиозным потенциалом, людскими и земель­ными ресурсами. В Москву потянулись ученые ино­земцы, видя здесь хорошую перспективу для личной деятельности, для творчества.
Вместе с тем великий московский князь, государь «всея Руси» Василий III Иванович являл собой веро­ломного и честолюбивого правителя. Он всеми сред­ствами добивался сосредоточения полноты государ­ственной власти на объединенных русских землях в собственных руках с тем, чтобы передать эту власть законному наследнику, продолжателю великокняжес­кой династии. И здесь самодержец преуспел, хотя и далось ему это с превеликими трудами.
В оправдание Василия III можно сказать следую­щее. В средствах достижения поставленной цели он мало чем отличался от других государей Европы и Востока. Тогда все средства оправдывала цель, и в борьбе за верховную власть не щадили даже самых близких родственников и родителей.
В пятьдесят три года русский самодержец вторич­но стал отцом. Великая княгиня Елена 30 октября 1533 года родила второго сына, которого нарекли Юрием. Позднее выяснилось, что ребенок родился неполноценным — «не смыслен и прост и на все доб­ро не строен». Однако отцу об этом уже не суждено было узнать.
На великокняжеской охоте под Волоколамском у государя «всея Руси» открылся смертельный недуг. Случилось это в конце сентября 1533 года. Болезнь поразила Василия III Ивановича во время переезда из Троице-Сергиева монастыря на Волок. Несмотря на все принятые меры, недуг быстро прогрессировал.
Вернувшись в столицу, больной великий князь собрал близких себе людей для обсуждения вопроса государственной важности — составления посмертного завещания. Это были любимый младший брат Анд­рей, Михаил Захарьин, главный обличитель Максима Грека на церковном соборе; бояре князь Василий Шуйский и Михаил Воронцов, казначей Петр Голо­вин и первый великокняжеский любимец дворецкий Иван Шигона-Поджогин. С ними государь держал совет о своем великом княжении, о малолетнем сыне-наследнике — «понеже сын его млад», и «како стро­иться царству после него».
В «Сказании о земле Русской» историк Александр Нечволодов так передает речь смертельно больного государя «всея Руси» перед братьями Андреем и Юри­ем, митрополитом и Боярской думой, собравшимися у его постели:
«Приказываю своего сына, великого князя Ива­на — Богу, Пречистой Богородице, Святым Чудотвор­цам и тебе, отцу своему Даниилу, митрополиту всея Руси: даю ему свое Государство, которым меня бла­гословил отец мой; и вы бы, мои братья, князь Юрий и князь Андрей, стояли крепко в своем слове, на чем мне крест целовали, о земском строении и о ратных делах против недругов сына моего и своих стояли со­обща, чтобы рука Православных христиан была вы­сока над бусурманством и Латинством; а вы бы де, бояре, и боярские дети, и княжата, стояли сообща с моим сыном и с моею братьею против недругов и слу­жили бы моему сыну, как мне служили прямо».
Приглашенные к постели умирающего государя считались его душеприказчиками. Они же исполняли функции опекунов при младенце-наследнике, по­скольку в те времена на Руси великая княгиня-вдова не могла быть монархиней-государыней.
Последние дни жизни великого князя Московского Василия III Ивановича показали, что его смерть по­служит сигналом к борьбе за власть в боярской вер­хушке, которую самодержец «всея Руси» давно отстра­нил от решения важнейших государственных вопро­сов. Эта борьба началась уже при утверждении имен­ного состава опекунского совета при Иване IV Васи­льевиче.
Умирающий Василий III не без причин опасался, что бояре, не забывшие его опал и тюремных «сиде­ний» в «железе», не пощадят малолетнего наследника и вдовую великую княгиню. Поэтому в круг опеку­нов вводятся еще три человека: известный неукроти­мым нравом князь Михаил Глинский, князь Иван Шуйский, брат Василия Шуйского, и Михаил Туч­ков-Морозов, племянник Михаила Захарьина. Уже в самом составе опекунского совета проглядывали силы, которым в ближайшее время предстояло вести смер­тельную борьбу за место у великокняжеского трона и за сам трон.
Выступая перед Боярской думой, государь «всея Руси» возложил ответственность за безопасность сво­ей семьи лично на князя Михаила Глинского: «А ты бы, князь Михайло Глинский, за моего сына вели­кого князя Ивана и за мою великую княгиню Еле­ну... кровь свою пролил и тело свое на раздробление дал».
Василию III Ивановичу пришлось объяснять пе­ред Боярской думой мотивы включения князя Миха­ила Глинского в число душеприказчиков. Он, как молвил государь, «человек к нам приезшей и вы бы того не молвили... держите его за здешнего уроженца, занеже он мне прямой слуга».
Предчувствуя скорую смерть, Василий III Ивано­вич решил втайне от Боярской думы совершить по­стриг в монахи. Такое решение таило огромный поли­тический риск: в случае выздоровления самодержец не мог возвратиться на великокняжеский престол как монах-расстрига. Когда он объявил о своем желании ближним людям, его брат Андрей Старицкий, боярин Воронцов и Шигона-Поджогин прямо заявили ему о несогласии с его решением. Это было прямое непо­виновение государю «всея Руси».
Тогда умирающий государь обратился к митро­политу Даниилу с мольбой: «Аще ли (его ближние бояре) не дадут мне постричи, но на мертвого меня положи платие чернеческое, бе бо издавна желание мое».
Когда глава Русской Православной Церкви мит­рополит Даниил попытался исполнить желание уми­рающего великого князя, князь Андрей Иванович Старицкий и боярин Воронцов оттеснили его от ложа. Благочестивое намерение самодержца «всея Руси» поддержал один лишь боярин Михаил Захарьин.
В ночь с 3 на 4 декабря 1533 года великий москов­ский князь Василий III Иванович скончался в Крем­левском дворце в возрасте 54 лет. Новым главой Рус­ского государства стал его старший сын трехлетний Иван IV Васильевич.
В ту декабрьскую морозную ночь для истории го­сударства Российского ушел из жизни «последний собиратель земли Русской», преуспевший в сем госу­дарственном деле.
Владея огромной державой и сосредоточив в сво­их руках огромную власть над подданными, Васи­лий III Иванович отразил в собственном титуле на­звание земель, собранных под высокую московскую руку при четырех преемниках святого великого князя Дмитрия Донского — при Василии I Дмитриевиче, Василии II Темном, Иване III Васильевиче и Васи­лии III Ивановиче.
Титул великого князя Московского гласил: «Ве­ликий Государь Василий, Божею милостию Государь всея Руси, и великий князь Владимирский, Москов­ский, Новгородский, Псковский, Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, Государь и Великий князь Новгорода Низовской Земли, и Черниговский, и Рязанский, и Волоцкий, и Ржевский, и Вельский, и Ростовский, и Яро­славский, и Белоозерский, и Удорский, и Обдорский, и Кондинский и иных».
Историк Н. М. Карамзин так описывал Ивана III, деяния и саму личность которого исторически оце­нивал весьма высоко: «Василий имел наружность благородную, стан величественный, лицо миловид­ное, взор проницательный, но не строгий; казался и был действительно более мягкосердечен, нежели су­ров, по тогдашнему времени. Наказывал вельмож и самых близких, но часто и миловал, забывал вины. Снискав любовь народа, он, по словам историка Иовия, не имел воинской стражи во дворце, ибо граж­дане служили ему телохранителями».
Карамзин, преклоняясь перед историей государ­ства Российского, благоволил к лицам царствующих династий. Но все же в его оценке деяний и характе­ристике государя «всея Руси» Василия III Ивановича из рода Рюриковичей есть большая доля историчес­кой правды.



 

Copyright historys.ru © 2021-2024