Даниил Московский ч. 4Можно, конечно, предположить, что
Святослав Тверской и Даниил Московский поддержали Новгород как бывшие союзники,
сторонники Андрея Городецкого, враждовавшего со старшим братом Дмитрием. Но
тогда непонятна будет позиция иных князей, в частности, ростовского князя
Константина Борисовича и ярославского-князя Федора Ростиславича, о которых
точно известно, что в 1281 г.
они были союзниками князя Андрея Александровича, но в 1282 г. почему-то предпочли
не выступать против Дмитрия, хотя с ним боролись могущественные Новгород,
Тверь и Москва. Думается, князья Даниил и Святослав,
поддерживая новгородцев в их борьбе с Дмитрием Александровичем, преследовали
свои собственные цели. Следует обратить внимание на то, что своих противников
переяславский князь поджидал в Дмитрове. Дмитров в те времена был центром
самостоятельного княжества, где правили потомки брата Александра Невского Константина.
То, что в 1282 г.
Дмитрий из Переяславля с дружиной пришел в столицу независимого княжества и
закрепился в ней, готовый вести войну с Новгородом, Тверью и Москвой, свидетельствует
о том, что или дмитровский князь был верным и послушным союзником
переяславского князя, причем настолько, что готов был сделать свой стольный
город и земли своего княжества ареной опустошительных военных действий, или
переяславский князь, возможно, в качестве великого князя владимирского,
установил свой контроль над Дмитровским княжеством. Последнее представляется более
вероятным, поскольку в 1280 г.
умер местный князь Давыд Константинович и при смене в Дмитрове правителя там
мог упрочить свои позиции великий князь. Дмитровское княжество лежало между
Тверским, Переяславским и Московским. Укрепление в Дмитрове позиций одного
из правителей этих княжеств должно было вызывать опасения и ответную реакцию
двух других. Этим, по-видимому, и следует объяснять участие тверского князя
Святослава Ярославича и московского князя Даниила Александровича в военной
акции новгородцев против переяславского и великого владимирского князя Дмитрия
Александровича. К счастью, до кровопролития дело не
дошло. Подойдя на пять верст к Дмитрову, новгородцы начали переговоры с
Дмитрием Александровичем и сумели заключить с ним мир на выгодных для себя
условиях. Так закончился один из напряженных эпизодов русской истории последних
двух десятилетий XIII в., в котором впервые проявил себя московский князь
Даниил Александрович. Надо полагать, что союз с Тверью
Даниил Александрович поддерживал и в последующие годы. Во всяком случае
летописная запись о нападении в 1285
г. литовцев на волость тверского владыки Олешню,
располагавшуюся южнее города Зубцова, между реками Шешмой и Вазузой, сообщает,
что его отразили собравшиеся вместе «тфъричи, москвичи, волочане, новоторжьци,
зубчане, рожевичи». Совместные действия тверичей и
москвичей ясно указывают на продолжавшийся союз Даниила Московского с Тверью,
где незадолго до литовского нападения на Олешню вокняжился Михаил Ярославич
34. В то же время выступление москвичей вместе с волочанами (жителями Волока
Ламского) и новоторжцами, подчинявшимися как Новгороду, так и великому князю
владимирскому (им в 1285 г.
оставался Дмитрий Александрович) может свидетельствовать о том, что между
братьями Дмитрием и Даниилом произошло примирение, они стали координировать
свои действия против общего противника. Такое заключение прямо
подтверждается редким известием Рогожского летописца, согласно которому в 1288 г. великий князь
Дмитрий, узнав о нежелании тверского князя Михаила Ярославича подчиниться ему,
«созва братью свою Андреа Александровича и Данила и Дмитриа Борисовича и вся
князи, яже суть подъ нимъ, и поиде съ ними ко Тфъри». Объединенная рать под предводительством
Дмитрия Александровича опустошила окрестности Кашина, сожгла другой тверской город
— Кснятин, подступила к самой Твери, но здесь великий князь заключил мир с
Михаилом Тверским «и распусти братью свою въсвояси, а самъ възвратися въ Переяславль».
Брат Дмитрия, Даниил, помогавший ему в борьбе против тверского князя, — это
Даниил Александрович Московский. Очевидно, в 1288 г. он встал на сторону
более могущественного владимирского великого князя и нарушил прежний союз с
Тверью, приняв участие в опустошении Тверского княжества. В дальнейшем
отношения Даниила Александровича с Тверью то вновь становились дружественными,
то снова охладевали. А вот отношения со старшим братом,
великим князем владимирским Дмитрием Александровичем, делались все прочнее и
прочнее. Это особенно ярко проявилось в 1293 г., когда Андрей Александрович
Городецкий, в очередной раз отправившись в Сарай, получил поддержку от
незадолго до этого ставшего ханом Золотой Орды Тохты и с большим татарским
войском, возглавлявшимся братом Тохты, Туданом, начал новую войну с Дмитрием. Рать Дюденя (как назвали на Руси
Тудана) должна была прежде всего напасть на Переяславль, где пребывал Дмитрий.
Переяславцы заблаговременно бежали из города. Сам Дмитрий с дружиной отъехал
на Волок Ламский, а оттуда направился в Псков. Татары же с Андреем
Александровичем и его верным союзником ярославским князем Федором Ростиславичем
взяли Суздаль, разграбили Владимир, выдрав даже узорчатые медные напольные
плиты в Успенском соборе, захватили Юрьев Польский и двинулись к Переяславлю.
|
| |