Сергий Радонежский ч. 4Все это делало пребывание в
Смоленском княжестве опасным, и Симон предпочел провести последние годы жизни
в более спокойной обстановке в радонежском Троицком монастыре. Его появление
там нужно датировать временем скорее после 1356 г. или 1359 г., но не после 1365 г., поскольку Епифаний
Премудрый сообщает о прибытии туда Симона почти сразу же за рассказом о
поставлении Сергия в игумены. Но если Симон пришел в Троицкий
монастырь после 1356 г.,
то брат Сергия Стефан вместе со своим младшим сыном Иваном появился там
раньше, хотя об их приходе Епифаний пишет после рассказа о смоленском
архимандрите. Судя по указаниям Епифания на возраст племянника Сергия Ивана,
который не мог родиться после принятия монашеской схимы Стефаном, Ивану в
момент поселения в Троицком монастыре было 12 лет. Если Иван родился в 1341 г., то прийти вместе с
отцом к Сергию он должен был не позднее 1353 года. Вполне возможно, что Стефан
оставил Москву и вместе с младшим сыном ушел к брату из-за морового поветрия
1353 года. Что касается эпизода с появлением в
Троицком монастыре «нечистой си ты», одетой в литовское платье, то, если
увидеть за рассказом действительный факт, имеется единственная возможность его
интерпретации. Прямых указаний на появление литовцев у Троицкого монастыря
другие источники, кроме Жития Сергия, не содержат. Однако под 1372 г. летописи сообщают о
нападении литовских отрядов во главе с князьями Кейстутом Гедиминовичем и
Андреем Ольгердовичем на Переяславль-Залесский, а затем об их соединении с полками
тверского князя Михаила Александровича, действовавшими в районе Дмитрова.
Дорога от Переяславля-Залесского к Дмитрову проходила несколько севернее
Троицкого монастыря. На этом пути литовцы и могли
потревожить обитель. Так вырисовывается картина явной хронологической
непоследовательности в повествовании Епифания: за рассказом о событиях 1372 г. следует рассказ об
утверждении Сергия игуменом в 1353
г., затем рассказ о приходе в Троицкий монастырь Симона
после 1356 г.,
затем известие о появлении в монастыре в 1353 г. брата Сергия Стефана
с сыном Иваном. Но эта непоследовательность точно
соответствует указаниям Епифания относительно того, что многие рассказы о
Сергии он записывал «не по ряду, но предняя назади, а задняя напреди». Рассмотренные факты дают
возможность охарактеризовать развитие Троицкого монастыря после того, как
Сергий стал его настоятелем, и деятельность самого игумена. Приход в Троицу
новых людей свидетельствует о притягательной силе этой обители, увеличении
монастырской братии. Расширение ее было связано с поселением рядом с монастырем
крестьян, превративших прежде пустынные места в «поля чиста многы». Это освоение сельским людом прилегавших к
Троице земель Епифаний датирует примерно временем правления великого князя
Ивана Ивановича: «ЛЬт, яко мню, множае пятинадесяти... яко въ днех кня-жениа
князя великого Ивана сына Иваня, брата ж Симионя». Если исходить из названной
выше даты основания Троицкого монастыря — 1342 г., то описанная
Епифанием распашка земель под монастырем должна датироваться временем около 1357 г., во всяком случае,
не ранее этого года. То действительно был период княжения в Москве второго сына
Ивана Калиты Ивана (лето 1353
г. — 13 ноября 1359 г.). Хотя к 60-м годам XIV в.
возделанные поля подступали к стенам монастыря и можно было надеяться на
различного рода пожертвования в пользу его братии, вскоре наступили голодные
времена. Епифаний рассказывает, что голодал и сам Сергий. За «решето хлЬбовъ
гнилых скрилевь» (сухарей) Сергий пристроил сени в келье старца Даниила
(видимо, имущего монаха). Проблема пропитания братии приняла
столь острый характер, что часть монахов во главе с Оносицей решила уйти из
Троицкого монастыря, и только увещания Сергия и вовремя привезенное «брашно»
предотвратили уход. Единственный за все время пребывания Сергия в Троицком
монастыре голод в русских землях приходится на 1371 г., что позволяет
отнести к этому времени строительство Сергием сеней Даниилу и голодный ропот
среди братии. Проиллюстрировав двумя этими
рассказами смирение, трудолюбие и известную прозорливость троицкого игумена,
Епифаний излагает еще один эпизод из жизни Сергия. Некий земледелец, который
«живыи на селЬ своемь, орыи плугом своим и от своего труда питаася», пришел в
Троицкий монастырь посмотреть на игумена, молва о котором шла по окрестным
селениям. Земледельцу указали на человека в
бедной одежде, что трудился «на лыскарЬ», т. е. работал киркой на своем
огороде. Земледелец принял все это за насмешку: «Аз пророка видЬти приидох, вы
же ми сироту указасте». Внешний вид Сергия, его работа делали его похожим на
обыкновенного свободного крестьянина, которого в XIV в. называли сиротой. Но как раз в это время в монастырь
въехал некий князь «съ многою гръдостию и славою» в окружении свиты. «Сирота»
оставил свою работу и начал беседу с князем, и тогда земледелец понял, что его
не обманывали: знаменитый игумен был крайне прост и скромен в своем обиходе.
|
| |