Иван Калита ч. 16Будучи в Орде, московский князь испросил у хана
разрешения в очередной раз отстроить в своей столице Кремль. Его возводили из
вековых дубовых бревен. Эта московская крепость просуществовала почти
четверть столетия, пока внук князя Ивана Калиты, великий полководец Дмитрий
Донской, не поставил новый Кремль, белокаменный. Последний год жизни Иван Данилович сильно хворал, и
немалую часть государственных забот взял на себя его старший сын 23-летний
Семен. Дел было много, приходилось каждодневно «радеть» за благополучие
Русской земли. В 1340 году хан послал большое войско ордынцев на
смоленских князей, которые, надеясь на военную помощь соседней Литвы,
отказались платить дань Сараю. В походе повелевалось принять участие и русским
князьям. Московскую рать возглавили бояре-воеводы Александр Иванович и Федор
Акинфович. Смоленск взять не удалось, зато Смоленщина оказалась опустошенной. Возникла новая распря с Вольным городом Новгородом.
Его жители в установленный срок привезли в Москву «черный бор» и сдали деньги
серебром в великокняжескую казну. Однако едва новгородские бояре вернулись
домой, как на берега Волхова прибыли московские послы, которые потребовали от
имени великого князя собрать еще «один» выход. Калите уже не пришлось улаживать
этот конфликт — это сделает за него сын Семен Гордый. Последние дни жизни великий князь Иван Данилович
провел в монастыре, приняв постриг и став иноком Ананием. 31 марта 1340 года
московский правитель, прозванный Калитой, отошел в вечность. Иван Калита оставил после себя завещание сыновьям,
которое дошло до нас в двух вариантах. В духовной грамоте главное наследство
получал старший сын Семен, становившийся старшим в московском княжеском доме.
Ему достались богатые и многолюдные города Можайск и Коломна, многие земли.
Удел Семена Ивановича заметно превосходил уделы младших братьев. Отец оказался
дальновидным — теперь его младшие сыновья не могли поднять мятеж против
старшего, имевшего большое превосходство над ними. Мачеха сыновей — княгиня
Ульяна также наделялась собственными, хотя и небольшими, владениями. Оказалась разделенной и великокняжеская казна.
Наиболее ценную ее часть составляли 12 золотых цепей, 9 драгоценных княжеских
поясов и 13 предметов золотой посуды. В раздел пошли и парадные одежды
усопшего. Все делилось в строгом соответствии с отцовским завещанием. Духовное завещание Ивана Даниловича Калиты заканчивалось
строгим наказом старшему сыну князю Семену Ивановичу: «А приказываю тобе, сыну
своему Семену, братью твою молодшую и княгиню свою с меншими детми, по Бозе
(то есть по смерть) ты им будешь печалник. А кто ею грамоту порушит, судить ему
Бог...» Устроитель московского самодержавия ушел из жизни,
оставив после себя наследникам самое сильное русское княжество, процветающее
экономически (и это-то в условиях ордынского ига!), с успешно налаженной
торговлей, развитым землепашеством. От отца к сыновьям переходила
многочисленная, хорошо обученная и вооруженная дружина. Градостроительные
программы Ивана Калиты завершат его наследники. Ханы Золотой Орды будут
признавать первенство Москвы среди своих русских данников — помешать ее
усилению и возвышению в будущем они окажутся не в состоянии. В Симеоновской летописи ее безвестный автор с
искренним чувством горести описывает прощание московского люда, и не только
его, с Иваном Даниловичем Калитой, с именем которого связано историческое
возвышение некогда неприметного русского княжества, начавшего собирать вокруг
себя Русь. Летописный некролог сообщает о кончине выдающегося
правителя: «Преставился князь великий Московский Иван Данилович,
внук великаго Александра, правнук ве-ликаго Ярослава, в чернцех и в скиме,
месяца марта в 31... И плакашася над ним князи, бояре, велможи и вси мужие
москвичи, игумени, Попове, дьякони, черньци, и вси народи, £ весь мир
христианьскыи, и вся земля Русская, оставши своего государя... Прово-диша
христиане своего господина, поюще над ним надгробныя песни, и разидошася
плачюще, наполни-шася великиа печали и плача, и бысть господину нашему князю
великому Ивану Даниловичу всеа Руси вечная память». Летописец не ошибся, славя вечную память Ивана
Калиты, зачинателя строительства Московского государства. Как первостроитель
его, он трудился не за страх, а за совесть, но порой не разбираясь в средствах.
На то, как говорится, Бог ему судья. Исторически достоверно одно: величие
Москвы начиналось с правления князя Ивана Даниловича.
|
| |