Иван III ч. 2Зима 1456т. Шемяки уже нет. Яд тоже
входил в арсенал средневековых средств политической борьбы. Великий князь
Василий мог быть не только доверчивым, но и коварным. Сын своего времени, он не
погнушался подослать к врагу убийц-отравителей. Но остались приютившие Шемяку
новгородские бояре. На них и идет в поход во главе своих полков слепой великий
князь. А в Москве остается другой носитель этого титула — шестнадцатилетний
соправитель. Грамота о Яжелбицком мире, которую после страшного поражения своих
войск под Русой должны были подписать делегаты Новгорода, — первый официальный
акт с упоминанием «великого князя Ивана Васильевича». Проходит еще два года. Рождается сын
— Иван «Молодой». Династия московских князей крепнет. А еще через год Иван Васильевич во
главе русских войск отражает нашествие орды Сеид-Ахмета. Впервые татарам не
удается переправиться через Оку... Впервые! И митрополит Иона закладывает в
Кремле церковь Похвалы Пресвятой Богородицы: Русская земля спасена от
очередного вторжения. Март 1462 г. Великий князь
Василий мертв, и мертва его эпоха — эпоха кровавой борьбы за московский стол
между внуками Дмитрия Донского. Как и их современники — правнуки Эдварда Ш
Английского, тридцать лет воевавшие под знаменами «Алой и Белой Розы», — они не
стеснялись в средствах и не щадили противников. На Руси победил великий князь
Василий — сын старшего сына Донского. Уделы — княжества его противников
исчезли, как и их владельцы. Но Василий Васильевич — сын своего времени. Он не
мыслит князя без княжества, а ведь у него, кроме старшего, еще четверо сыновей.
Вот и получает каждый из них по большому куску Русской земли в свое полное наследственное
владение. Система княжеских уделов возродилась в полном объеме. Почва для
новой княжеской усобицы готова. Великий князь Василий не был дальновиднее
западноевропейских монархов. В свое время и Генрих II Английский, и Людовик IX
Французский (и даже Генрих VII Тюдор) делали сыновей королями и герцогами,
разрушая свои королевства. За чадолюбие родителей приходилось расплачиваться
потомкам, проливая море крови. Но в средние века выше всего ценили традицию. Воскресенье, 28 марта 1462 г. Первый день
самостоятельного великокняжения Ивана Васильевича. Он — великий князь
Московский, правитель одиннадцати городов с их уездами. А в руках его братьев
почти столько же городов и земель. Они со всех сторон окружают Москву, тянутся
на север до Белоозера, на запад — до границы с Литвой. Вне пределов власти великого князя —
Тверь и Рязань. Великий Новгород подчинен только формально: бояре делают, что
хотят. Половина древних русских земель (Киев
и Чернигов, Смоленск и Полоцк, Минск и Витебск, Брянск и Вязьма) — в руках
великого князя Литовского Казимира (он же — король Польский). Его владения
выходят на верхнюю Оку, он претендует и на Новгород, и на Псков, и на Тверь...
В землях его католической страны говорят по-русски, но власть в руках литовских
князей и панов, а церковь в руках униатов, изменивших православию. С юга и востока Русская земля
граничит с владениями татарских ханов. Да она и сама является их владением, в
частности улуса Джучи — одного из сыновей Чингисхана. После Батыева нашествия
русские принесли клятву верности татарскому хану — «царю», стараясь такой ценой
купить мир истерзанной Русской земле. С тех пор «царь» распоряжается русскими
княжествами. И князья покорно едут в Орду: «царь» кому хочет, тому и дает ярлык
— грамоту на княжеский стол. И в Орду идет «выход» — дань с русских земель. И
татарские «царевичи» чуть ли не ежегодно грабят русское приграничье. Иван Васильевич
— первый, кто не ездил никогда за ярлыком. Земля самого великого княжества —
Московского изъедена, как оспой, гнездами многочисленных наследников некогда
сильных князей. Князья ярославские и ростовские владеют крохотными уделами, но
в них они, «государи» с правом суда и дани, распоряжаются землями, дают
льготы... У каждого — свой двор, свои бояре и слуги, свои монастыри. И с
каждым поколением таких князей все больше, а размеры их княжеств все меньше. Но
князьями они остаются. Да, Русская земля — сложная, пестрая
мозаика больших и малых княжеств, старых и новых уделов, земель, городов. Что
город — то норов, что деревня — то обычай. Общее — только вера, язык и прошлое.
Русская земля — православный остров в чуждом мире — католическом, языческом,
мусульманском. Половина русских —- за рубежом, в католической Литве. А
прошлое? Времена Владимира Святого, Александра Невского... Кто его помнит? Чем
мельче княжество, тем уже горизонт политического мышления. Повседневные заботы
заслоняют большой мир... Что же будет с этой все еще большой, но разобщенной,
униженной страной, окруженной врагами? Сможет ли она когда-нибудь воспрянуть?
Нелегкое наследие получил молодой великий князь... «Никто не может, не оперив стрелы,
прямо стрелити, ни леностию чести добыта», — сказал Даниил Заточник.
|
| |