|
Детство
Никто не найдет среди многих тысяч древних рукописей,
сберегаемых по большим и малым книгохранилищам России, никаких записей о
детстве Рублева, поскольку их никогда не было. Источники молчат о том, что
составляет обязательную принадлежность биографии самого заурядного человека
нового времени — где, в каком году и в какой среде он родился. Навсегда
сокрытым останется даже имя, данное будущему художнику при рождении, ибо Андрей
— его второе, монашеское, имя…
Но не все исчезает с лица земли из кажущегося
исчезнувшим. В описываемые нами времена верили, что и единое мгновение
человеческой жизни оставляет навсегда свой след, иногда определенный, четкий,
иногда почти невидимый для постороннего глаза.
И мы сейчас, отыскивая не по следам даже, а по едва
примятым былинкам жизненные пути художника, не должны пренебречь и самым малым
знаком, оставленным для нас временем. Тогда задача наша не покажется столь уж
безнадежной — на карте прослеживаемого пути между белыми пустотами пролягут
линии, местами прерывистые, иногда сплошные…
Последуем и в этом случае совету старых книг:
«Рассмотрите и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему…»
Вопрос о времени рождения художника с той мерой
точности, которая была при этом возможна, уже разрешен исследователями на
основании косвенных соображений. Принято считать, что Рублев родился около 1360
года. Эта дата в достаточной мере согласуется со свидетельствами источников,
что скончался он в 1430 году «в старости велицей». Правда, «старостью великой»
древнерусские книжники определяли возраст и в восемьдесят и в девяносто лет. Устанавливая
дату рождения, биографы исходили из того, что незадолго до смерти Рублев был
полон сил, писал иконы и фрески, а последнее требует особенно значительной
телесной крепости. Предполагая, что зрелость, не отмеченная еще чертами
старческой усталости и упадка, приходится не позднее чем на седьмой десяток
жизни, договорились об этой приблизительной дате. Отдельные попытки уменьшить
его возраст общего признания не получили. В последние годы наметилось даже
мнение о возможности его рождения несколько раньше 1360 года — скажем, в 1350-х
годах.
Где была «земля рождения его», та земля, которая
взрастила на своем лоне будущего великого художника? Все, что мы сейчас знаем о
его личной и творческой судьбе, свидетельствует — Рублев уроженец средней
полосы России, тех мест, которые мы называем теперь Подмосковьем. Здесь, и
только здесь, сохранялись его произведения, и дошедшие до нас, и известные по
древним описям. С подмосковными обителями связана его монашеская жизнь. И
наконец, в своей живописи Рублев продолжал глубинные и давние традиции именно
этого края — Ростово-Суздальской Руси.
Достоверных сведений, которые позволили бы точно
установить место рождения, не существует. Мера сегодняшних знаний о жизни
Рублева заставляет биографов удовлетвориться этой приблизительностью и признать
ее более убедительной, чем гипотезы, стремящиеся уточнить местность, бывшую родиной
художника, без достаточных оснований.
Окраина ли небольшой тогдашней Москвы или посад при
стенах малого подмосковного городка, а может быть, монастыря, расположенного за
деревянными стенами среди лесов и полей, — точно уже не скажет нам никто,
но именно где-то здесь впервые увидел он свет и небо над невысокими, просторно
расположенными домами, огородами, крестом ближайшей деревянной церковки, над
пыльной летней дорогой среди ржаного поля…
Не существует никаких определенных сведений и о том,
из какого сословия происходит чернец Андрей. Первым из русских исследователей,
попытавшихся определить, как бы мы сейчас сказали, его социальное
происхождение, был историк И. М. Снегирев. В 1849 году он выдвинул
предположение, что Рублев родом из бояр, поскольку в конце XV столетия во
Пскове жил боярин Андрей Семенович Рублев. Предположение это по мере
исследования биографии Андрея Рублева было опровергнуто. В его искусстве не
проглядывает ни одной черты, присущей псковской живописи, глубоко своеобразной
и совершенно непохожей на среднерусскую. Ни древние свидетельства, ни предания
не знают рублевских произведений на псковской земле.
Документальная несостоятельность «псковской версии»
окончательно выяснилась, когда уже в наше время было установлено, что псковская
фамилия Рублевых при жизни художника не существовала. Ее родоначальник посадник
Семен еще в 70–80-х годах XV века носил прозвание Рубелка. Письменные источники
не упоминают и дворянского рода Рублевых. В Северо-Восточной Руси люди с этим
родовым прозвищем не занимали высокого положения в обществе. Рукописи конца XV—
XVI века сохранили упоминания о Рублевых — торговцах,
ремесленниках, крестьянах, «посельских» людях.
|