ПРЕДАНИЕ О БОЯРИНЕ КУЧКЕ – ПЕРВОМ
ВЛАДЕЛЬЦЕ МОСКВЫ
Мы видели, что Москва была городом вятичей. Между тем
в первом летописном известии 1147 г. Москва оказывается городом, принадлежавшим
не черниговским, а ростово-суздальским князьям. Слова «…приди ко мне, брате, в
Москову» не оставляют никакого сомнения в том, что Москва была городом Юрия
Долгорукого. Позже Москва неизменно оказывалась во владении также
ростово-суздальских, а не рязанских князей, хотя ближайшие Лопасня и Коломна до
конца XIII в. остаются рязанскими волостями. Когда же Москва перестала быть
городом вятичей и перешла во владение суздальских князей, земли которых были
заселены кривичами, как она попала в руки Юрия Долгорукого? Позднейшие
московские легенды хорошо помнили о древнем московском владельце, боярине
Стефане Ивановиче Кучке, которому принадлежала Москва до Юрия Долгорукого,
насильственно ею завладевшего. Было время, когда на предания о Кучке ученые
смотрели как на сплошной вымысел XVII в. и не видели в нем никакого зерна
достоверности. Но народные предания имеют свою основу, нередко вовсе
нелегендарную. Таковы и предания о Кучке, которые будут нами кратко изложены.
Предания о Кучке дошли до нас в двух поздних повестях
или сказаниях о начале Москвы. Первую из них С. К. Шамбинаго назвал
хронографическою повестью, другую – новеллой по характеру их содержания. Первая
повесть носит название «О зачале царствующаго великого града Москвы, како
исперва зачатся». Она начинается рассуждениями о том, как древний Рим и второй Рим
– Константинополь возникли на крови, а потому и Москва как третий Рим должна
была создаться «…по кровопролитию же и по закланию кровей многих». Таким
образом, и при основании Москва во всем была равна своим предшественникам –
Риму и Константинополю. В доказательство этой мысли приводится следующий
рассказ, который мы передаем в переводе на современный язык.
«В лето 6666 (т. е. в 1158 г. – М. Т.) великий
князь Юрий Владимирович шел из Киева во Владимир град к сыну своему Андрею
Юрьевичу, и пришел на место, где ныне царствующий град Москва, по обеим
сторонам Москвы-реки села красные. Этими селами владел тогда боярин некий
богатый именем Кучка, Стефан Иванов. Тот Кучка очень возгордился и не почтил
великого князя подобающею честью, какая надлежит великим князьям, а поносил его
к тому же. Князь великий Юрий Владимирович, не стерпя от него хулы, повелевает
того боярина схватить и смерти предать; так и было. Сыновей же его Петра и
Акима, молодых и очень красивых, и единственную дочь, такую же благообразную и красивую,
именем Улиту, отослал во Владимир к сыну своему, ко князю Андрею Юрьевичу. Сам
же князь великий Юрий Владимирович взошел на гору и обозрел с нее очами своими
туда и сюда по обе стороны Москвы-реки и за Неглинною. И возлюбил те села и
повелевает на том месте вскоре сделати малый деревянный город и прозвал Москва
город по имени реки, текущей под ним. И потом князь великий отходит во Владимир
к сыну своему князю Андрею Боголюбскому и сочетает его браком с дочерью
Кучковою, с которой князь Андрей прижил и сыновей, рано умерших. И был у него
отец его князь Юрий Владимирович немало времени и заповедал сыну своему князю
Андрею Боголюбскому град Москву людьми населить и распространить»).
Далее говорится, что Улита и ее братья Кучковичи устроили заговор и убили
Андрея Боголюбского. За смерть князя отомстил его брат Михалко Юрьевич. Он
перебил убийц брата, а Улиту велел «…повесити на вратах и растреляти из многих
луков». К этому рассказу прибавлен краткий летописец, оканчивающийся известием
о смерти Ивана Калиты.
Прежде чем перейти к рассмотрению исторического
значения повести о зачале Москвы, расскажем о содержании второй повести,
которая носит все черты устного народного сказания, какой-то исторической
песни, нередко сбиваясь на песенный лад, с типичными оборотами народной поэзии.
Она так и начинается песенными словами: «И почему было Москве царством быть и
хто то знал, что Москве государством слыти».
По словам повести, на берегах Москвы когда-то стояли
«…села красны хороши» боярина Кучки и его двух сыновей-красавцев, «…и не было
столь хороших во всей Руской земле». Князь Даниил велел боярину отдать своих
сыновей к нему на службу. Кучка побоялся отказать и отдал их Даниилу, а тот
взял их к себе во двор, пожаловал одного в стольники, а другого в чашники.
Братья понравились княгине Улите Юрьевне и сделались ее любовниками. Преступная
связь должна была обнаружиться, и Улита вместе с Кучковичами задумала убить
князя. Братья напали на князя во время охоты, но Даниил ускакал на коне. Бросив
коня, он побежал к реке Оке и стал умолять перевозчика перевезти его на другой
берег реки, обещая подарить дорогой перстень. Перевозчик протянул за перстнем
весло, схватил перстень, а затем оттолкнул лодку и оставил князя на берегу. В
отчаянии Даниил побежал вдоль Оки. Наступил вечер «…темных осенних ночей». Не
зная, куда укрыться, князь влез в сруб, где был похоронен мертвец, и заснул в
срубе, забыв страх «от мертвого». Кучковичи испугались, что упустили князя
живым, но злая княгиня Улита дала им любимого княжеского пса – «выжлеца» (т. е.
гончую собаку). Пес стал искать хозяина и нашел дорогу к срубу: «…и забив пес
главу свою в срубец, а сам весь пес в срубец не вместися». Кучковичи нашли и
убили князя, а сами вернулись в Суздаль и стали жить с княгиней. Тогда верный
слуга Даниила увез его малолетнего сына Ивана во Владимир к дяде Андрею
Александровичу. Тот отомстил убийцам и воспитал Ивана Даниловича.
Какое же зерно истины найдем мы в обоих
повествованиях?
Древнейшие летописи ничего не знают о боярине или
тысяцком Кучке, но его дети Кучковичи и Петр, «зять Кучков»,- лица
исторические. Они составили заговор против Андрея Боголюбского и убили его в
1174 г. Начальник же убийцам был Петр, Кучков зять, Анбал Ясин ключник, Яким
Кучкович, сообщает Ипатьевская летопись. Повесть о зачале царствующего града
Москвы делает Петра и Акима братьями, называет и княгиню Улиту их сестрой, а их
отцом боярина Кучку. Но можно ли сомневаться в том, что боярин Кучка действительно
существовал, если нам известны его зять и сын? Видимо, это была сплоченная и
сильная боярская семья, настоящий род Кучковичей, оставивший по себе прочную
память в народных преданиях. Еще долго после убиения Андрея Боголюбского ходили
легенды о Кучковичах, записанные не позже середины XV в. Рассказывали, что
Всеволод Большое Гнездо отомстил за убитого брата: «Кучковичи поймал, и в
коробы саждая в озере истопил». Предание о гибели Кучковичей прочно держалось в
людской памяти, и даже в XIX в. поблизости от Владимира показывали болотистые
озера, по поверхности которых передвигались плавучие торфяные островки – их
считали коробьями с останками проклятых Кучковичей.
Имя Кучки осталось не только в легендах, но и в
названиях местностей. В XV в. в Суздальской земле упоминается волость Кучка, в
Москве тогда же хорошо знали урочище Кучково поле, находившееся в районе
позднейших Сретенских ворот. Но самое важное то, что еще во второй половине XII
в. Москва носила двойное название: «Москва рекше Кучково». Иными словами:
«Москва, то есть Кучково». Таким образом, предание XVI-XVII вв., рассказывающее
об обычном московском эпизоде – преступной связи боярыни-княгини с молодыми
слугами ее мужа, эпизоде, увековеченном в знаменитой песне о Ваньке-ключнике,
сохранило отзвук какого-то действительного события, связанного с именем Кучки.
Боярина Кучку народное предание считало первым владельцем Москвы. Обратим
внимание и на то, что само название Кучково оканчивалось на «о», как обычно
называют до сих пор села в Московской области, да и вообще в России, по имени
их владельцев (Федорово, Иваново, Петрово и т. д.), «Села красные» боярина
Кучки («Кучково село») – это историческая реальность. Они говорят нам о первом
владельце Москвы, боярине Кучке, вероятно, имевшем укрепленный замок-городок,
который позже заменил княжеский городок Москва. Была ли с этим связана какая-либо
личная трагедия первого московского владельца Кучки или нет, этого мы
достоверно не знаем, но упорная традиция о насильственном захвате Москвы
суздальскими князьями, возможно, опирается на действительные факты. Напомним
здесь, что Кучково поле в Москве находилось поблизости от реки Неглинки и
городища Николы на Грачах. Нет ничего невероятного в том, что легендарный Кучка
был одним из вятических старшин или князьков, отстаивавших свои земли от
притязаний Юрия Долгорукого.
|