|
III
В
то время как основной обязанностью знати и дворянства, а также основой их
прикрепления к государству стала военная служба, горожане и крестьяне несли
тягло. Их главными обязанностями было платить налоги и отбывать трудовые повинности,
когда это требовалось государству. Консолидация тягловых социальных классов
(которые количественно составляли основную часть нации) завершилась в течение
семнадцатого века. Продолжительный процесс начался, однако, в монгольский
период. Основным фактором на начальной стадии процесса являлась система
всеобщего налогообложения и воинской обязанности, введенная на Руси монголами.
В
киевский период жители крупных городов не платили налогов; они формировали
собственное ополчение, в котором служили как свободные горожане, а не
призванные солдаты. Призыв и налогообложение, введенные монголами, вместе с
ограничением вече коренным образом изменили статус городского класса в
Восточной Руси. (Новгород и Псков, напомним, сумели удержать свою автономию, и
их жители сохраняли полные политические и личные права весь монгольский
период.) Когда Восточная Русь освободилась от монголов, великий князь
московский не отменил монгольскую систему налогообложения и воинской повинности,
а использовал ее в интересах собственного правительства. Эта система теперь
распространилась еще шире: на Новгород и Псков, которые были присоединены к
Москве соответственно в 1478 и в 1510 г. Старые свободные институты этих двух
городов были тогда упразднены.
С
уничтожением политической свободы городов Восточной Руси, экономические
различия между бедными и богатыми приобрели новое значение. Высший слой
московских купцов, гости и суконники, превратились в привилегированное
меньшинство, стоящее много выше основной части горожан. В течение шестнадцатого
века этот высший слой был разделен на три группы: 1. гости, самые богатые
оптовые торговцы; 2. гостинная сотня,
корпорация менее богатых гостей; 3. и суконная сотня, корпорация суконников. Все они освобождались
от прямых налогов, а также от любых обязательных трудовых повинностей. За
полученные привилегии купцы этих трех групп должны были помогать царю в
финансовом управлении царством и сборе косвенных налогов.
Лишенная
таким образом своего самого ценного элемента, тягловая масса горожан была
разделена на две группы: середние горожане, такие, как розничные торговцы и ремесленники;
и молодшие горожане, также
известные под названием черные люди,
то есть мелкие ремесленники и полуквалифицированные и неквалифицированные
работники. Они сформировали так называемую черную сотню. Большая часть средних и младших горожан жила
за пределами непосредственно города, в посаде (пригородах). К 1550 году они стали известны
как посадские люди («горожане» в
специфическом смысле тягловых среднего и низшего классов городского населения).
Шкала компенсаций за бесчестье представителей различных классов, установленная
в Судебнике Ивана IV, дает адекватное представление о различиях в социальном и
экономическом положении разных городских групп. Штраф за бесчестье гостя
составлял 50 рублей; горожанина среднего класса — 5 рублей; за бесчестье
«посадского» было достаточно 1 рубля.
В
семнадцатом веке, после кризиса Смутного времени, московское правительство
предприняло шаги к прикреплению горожан к их общинам. В 1613 году оно повелело
посадских, бежавших из столицы во время смут, вернуть в Москву силой; в 1619
вышло общее постановление, приказывающее всем посадским, ранее переселившимся,
вернуться в свои города по всей Руси. По статьям Уложения от 1649 года община
была окончательно оформлена как замкнутая группа, к которой все ее члены были
прикреплены постоянно. Любой член, который оставлял общину без разрешения
правительства, наказывался ссылкой в Сибирь. В 1658 за переход из одного посада
в другой установили смертную казнь.
Подобным
же образом происходил и процесс регламентации и закрепощения крестьян Восточной
Руси. Монгольская система налогообложения и воинской повинности являлась его
начальным пунктом. Логические выводы были сделаны самим московским
правительством. В киевский период, напомним, население сельских классов обычно
не подлежало призыву в армию. Мелкие землевладельцы (люди и своеземцы )
не облагались прямым налогом (данью), а государственные крестьяне (смерды)
облагались. В монгольский период смерды как отдельная группа продолжали
существовать только в Новгородской земле. В Западной Руси термин «смерды»
постепенно вышел из употребления при литовском режиме. В Восточной Руси он
вообще не использовался в монгольский период. По‑видимому, многие бывшие
западные и восточные русские смерды вошли в служилые общины, введенные
монголами, такие, как «сотни» (в этом особом смысле) и «орды». Термин «люди» (в
значении «мелкие землевладельцы») исчез из речи в монгольский период. Хотя
мелкие землевладельцы в Восточной Руси все еще существовали, их количество,
должно быть, резко сократилось. Некоторые, судя по всему, вошли в княжеский
двор; другие опустились до уровня крестьян. В Новгородских и Псковских землях,
однако, класс мелких землевладельцев продолжал занимать заметную позицию весь
монгольский период. В Новгороде их называли своеземцами, если каждый владел
землей индивидуально; в случае коллективного владения они были известны под
названием шабры (во Пскове —
сябры).
В
Восточной Руси примерно с середины четырнадцатого века, сельских жителей
называли просто «крестьяне» (или христиане ). Согласно Петру Струве, новый
термин ввела церковь. И действительно, самый ранний восточнорусский документ,
использующий слово «христиане» в значении «земледельцы», — грамота
митрополита Киприана монастырю Св. Константина (1391 год). В ней он называет
так арендаторов монастырских земель, желая, видимо, подчеркнуть их скорее
духовную, чем официальную зависимость от монастыря. Термин повторяли как в этой
форме, так и в форме «крестьяне» в разных церковных документах, и скоро он стал
обычным в сфере отношений, связанных с церковными землями. Поскольку монастыри
к этому времени владели значительной долей земель Восточной Руси, новый термин
в конце концов стали применять также и к другим категориям земель. Его
использовали в Уложении 1497 и 1550 годов.
Кроме
церковных и монастырских владений существовали три других категории земель,
заселенных крестьянами: 1. «черные» земли, то есть облагаемые налогами
государственные земли; 2. дворцовые земли; 3. владения служилых князей и бояр.
В первом веке монгольского владычества существовало важное различие в статусе
крестьян, работавших на монастырских землях и землях других категорий. Как мы
знаем, хан освободил церковь и ее владения от налогов и других повинностей.
Поэтому крестьяне на монастырских землях несли только монастырские повинности,
но не государственное тягло. Напротив, крестьяне на других землях и платили
дань, и несли воинскую повинность. Как ни парадоксально это звучит, привилегии
церкви резко сократились после распада Золотой Орды и укрепления власти
великого князя московского. Церковь теперь должна была обращаться к великому
князю за подтверждением своих льгот. Несколько великокняжеских грамот
предоставили церкви административную неприкосновенность, но обложили крестьян
церковных владений налогами ям и соха. В результате к 1500 году статус
монастырских крестьян приблизился к статусу крестьян других категорий.
Несмотря
на тягло, крестьяне всех категорий в монгольский период еще сохраняли личную
свободу. Более того, крестьянин Восточной Руси того периода не являлся простым
арендатором чьей‑либо земли, а имел собственное право, трудовое право на землю, которую обрабатывал. Независимо от
того, работал он на «черной», дворцовой или боярской земле, никто не мог
законным путем согнать его с участка, и его права на эту землю признавались
судом — до тех пор, пока он продолжал обрабатывать ее и платить налоги. Разница
между крестьянами, живущими на «черной» земле, и крестьянами в церковных или
личных владениях заключалась в том, что первые должны были платить только
государственные налоги, а последние платить еще и манориальные сборы или
работать на землевладельца в соответствии с традицией. Чтобы уравнять положение
двух групп, «черные» крестьяне платили налоги по более высоким ставкам, чем
манориальные крестьяне. Каждый крестьянин имел право покинуть свой участок и
переехать в другое владение после полного расчета по окончании
сельскохозяйственного цикла, то есть поздней осенью. На черных землях от него
обычно требовалось найти заместителя, который мог бы принять на себя его долю
тягла. К середине пятнадцатого века подходящим днем для окончания срока
крестьянских обязательств считали день Св. Юрия, 26 ноября. Уложения 1497 и
1550 годов легализовали эту дату.
Свобода
передвижения крестьянина, разумеется, могла быть стеснена его личным долгом
владельцу земли. В результате сельскохозяйственного кризиса середины
шестнадцатого века случаи таких задолженностей участились. Но не личные долги
некоторых крестьян, однако, а новая политика государственного контроля над
земельными владениями оказалась самой серьезной угрозой свободе крестьян. С
широким введением поместной системы в середине шестнадцатого века правительство
столкнулось с проблемой обеспечения помещиков (держателей поместий) работниками и не видело
альтернативы прикреплению крестьян к поместным землям, сначала в качестве
временной меры (1581). По статьям Уложения от 1649 года крепостное право было
введено на всех видах земель, кроме черных, и сделано постоянным. Крестьяне
черных земель сохраняли свой прежний статус, но были теперь прикреплены к их
общинам.
|