Внук Дмитрия Константиновича Юрий Васильевич стал
отцом первых князей Шуйских. Как и многие другие княжеские династии, свое
прозвище, ставшее фамилией, они получили от названия небольшого удела, центром
которого было старинное село Шуя (ныне город в Ивановской области). Именно эта,
старшая линия суздальских князей дала всех Шуйских, действовавших в конце XV -
начале XVII века.
Заметим, что родной брат Василия Гребенки Иван
Горбатый стал родоначальником другого известного рода, давшего России немало
доблестных воевод - князей Горбатых.
В эту эпоху историю Руси воспринимали прежде всего как
историю правящей династии и аристократических фамилий. Каждый род бережно
хранил память о заслугах своих предков, об их отношениях с великими князьями московскими.
Да и сами представители верховной власти должны были считаться с традициями и
знатностью того или иного рода. Система замещения должностей в войсках, при
дворе и в управлении страной в соответствии с заслугами и положением предков
("местничество") была одной из основ общественного устройства.
Среди аристократии Московского государства Шуйские
всегда занимали особое положение. Они долго не хотели смириться с потерей удела
и во имя его возвращения готовы были поддерживать Дмитрия Шемяку. Да и позднее,
после гибели Шемяки, Шуйские предпочитали дружить с теми, кто не желал подчиниться
правительству Василия Темного - новгородцами и псковичами. Известно, что в 1456
году князь Василий Васильевич Шуйский по прозвищу Бледный командовал
новгородской ратью, выступившей на бой с приближавшимся к Новгороду войском
Василия Темного. Битва под Старой Руссой окончилась победой москвичей. Шуйский
едва успел ускользнуть из их рук. Однако новгородцы не сочли его виновным в
этом поражении. Шуйский продолжал служить великому городу до самого момента его
падения. Лишь 28 декабря 1477 года, когда подчинение Новгорода Ивану III, по
существу, было уже решенным делом, В. В. Шуйский "сложил целование"
новгородцам и явился в московский стан. "Государь всея Руси" не стал
сводить счеты и принял Шуйского к своему двору. Вскоре вместе со своими
дальними родичами князьями Горбатыми Шуйские заняли видные места в московских
полках.
Как часто, сами того не сознавая, мы воспринимаем
историю Отечества через литературу, видим прошлое глазами великих художников
слова! Имя "Шуйский" неизменно вызывает в памяти первую сцену
трагедии Пушкина. 20 февраля 1598 года Кремлевские палаты... Тайная беседа двух
аристократов - князей Шуйского и Воротынского. Здесь - завязка дворцовой
интриги, завершившейся падением дома Годуновых.
"Лукавый царедворец!" - называет Шуйского
пылкий Воротынский. Таким предстает он в драме Пушкина, таким остался и в нашей
исторической памяти. Поэт не назвал "царедворца" по имени, и потому
сама фамилия Шуйский стала как бы нарицательным именем, обозначающим двоедушие,
коварство, властолюбие и лесть.
Но только ли злополучного царя Василия Ивановича дал
России на протяжении двух с половиной столетий род князей Шуйских?
Расхожее представление о Шуйских как о "льстивых
царедворцах" весьма далеко от истины. Действительно, в XVI столетии они
постоянно находились у трона. Но такова была традиция той эпохи. Любой
аристократ выступал "един в трех лицах" - полководец, администратор и
придворный.
Князья Шуйские - за исключением царя Василия и его
братьев - были прежде всего мужественными воинами, защитниками русской земли,
затем великокняжескими и царскими наместниками, управлявшими городами и целыми
областями страны, и лишь в последнюю очередь - участниками придворных интриг,
"царедворцами".
В этом легко убедиться, познакомившись с биографиями
наиболее видных представителей рода Шуйских.
|