Что касается характера восстания,
то, согласно тверской версии, оно имело стихийный характер, будучи ответом на
чинившиеся татарами притеснения, а по новгородской — инициатива избиения татар
исходила от великого князя. Последнее может быть интерпретацией новгородского
летописца — современника событий, сделанной в начале 30-х годов XIV в., когда
Александр сел во Пскове в качестве вассала великого князя Литовского Гедимина и
Псков, таким образом, вышел из-под влияния Новгорода (признавшего своим
сюзереном тогдашнего великого князя Владимирского Ивана Калиту, а
следовательно, и ордынского хана).
Но не исключено, что данное
известие отображает тот факт, что Александр в условиях вспыхнувшего восстания,
поняв необратимость случившегося (а также будучи оскорблен поведением
ордынцев), поддержал тверичей.
Иван Калита, узнав о происшедшем,
отправился в Орду. Узбек дослал на Тверь зимой 1327—1328 гг. крупное войско;
московский князь шел вместе с ним. Тверское княжество подверглось сильному
разорению. Александр Михайлович бежал в Новгород; новгородцы его не приняли, и
тогда он отправился во Псков.
По вопросу о великом княжении Узбек
принял неординарное решение: власть была поделена между двумя князьями. Ивану
Калите достались Новгород и Кострома, а суздальскому князю Александру
Васильевичу — Владимир и Поволжье. Очевидно, имевшие место акты неповиновения
великих князей Владимирских (Юрия Даниловича и Александра Михайловича) привели
хана к мысли о нежелательности усиления одного князя, которое неизбежно происходило
при единоличном властвовании его во всем великом княжестве.
В 1329 г. Иван Калита двинулся
на Псков против Александра Михайловича. Тот вынужден был бежать в Литву, но
спустя два года вернулся оттуда и сел во Пскове «из руки» великого князя
Литовского Гедимина. Здесь он княжил шесть лет.
Иван Калита, сумевший путем щедрых даров и обещания
больших выплат получить после смерти Александра Васильевича Суздальского в 1331 г. все великое
княжение, и ставший тверским князем следующий по старшинству сын Михаила
Ярославича — Константин в последующие годы соблюдали
полную лояльность к Орде.
|