Глава VII.
На новых рубежах
Начавшийся торжествами по случаю победы над Новгородом
6980 (1471/72) год был наполнен тревожными и бурными событиями.
30 ноября 1471 г. в Москву прибыл на поставление
архиепископ Феофил в сопровождении посадников Александра Самсоновича и Луки
Федоровича (оба они — представители боярства Прусской улицы). Приезд владыки на
поставление — результат победы на Шелони. Одно из главных условий Коростынского
мира — единство русской церкви — начало действовать. Прибытие посадников с
Прусской улицы свидетельствовало о политической переориентации представителей
этой группы новгородского боярства — победа Москвы заставляла их призадуматься.
15 декабря в Успенском соборе состоялось торжественное
поставление Феофила в присутствии всех русских епископов, в том числе новых,
только что поставленных: сарского Прохора, бывшего чудовского архимандрита, и
пермского Филофея. Однако на церемонии, как и прежде в подобных случаях, отсутствовал
епископ тверской. Тверь, выступившая в 1471 г. покорным союзником Москвы, продолжала
занимать особое место в составе русских земель.
23 декабря новгородский архиепископ отбыл из Москвы,
добившись освобождения взятых в плен тридцати новгородских бояр во главе с
посадником Василием Александровичем Казимиром. Эти пленники оставались в
заточении и после Коростынского мира: статья договорной грамоты об отпуске
«нятцев» не распространялась на цвет новгородского боярства. Четырехмесячное
заточение в московской «избе» ясно показывало отношение великого князя к руководителям
феодальной республики. С другой стороны, их отпуск на волю по челобитью
новопоставленного владыки должен был продемонстрировать нежелание московских
властей обострять отношения с Новгородом (по крайней мере на данном этапе). 7
января 1472 г.
владыка и освобожденные бояре были встречены Новгороде «с радостью», отметил
новгородский летописец.
Получив в свои руки в результате Коростынского
соглашения все Задвинье, московское правительство начинает укреплять и
расширять свои владения на северо-востоке, уже не опасаясь никакой конкуренции
со стороны новгородских «ватаг».
Зимой 1471/72 г на Великую Пермь посылается князь
Федор Пестрый Стародубский «воевати их (местные племена. — Ю. А.) за их
неисправление». 9 апреля 1472
г. («на Фоминой неделе в четверг») московские войска
пришли к устью речки Черной (впадавшей в Весляну — левый приток Камы), «оттуду
поиде на плотах и с конми» дальше, в Пермскую землю, а затем сухим путем, на
конях — за Каму, на Чердынь, на пермского князя Михаила. Решительное сражение
произошло на Колве (впадающей в Вишеру — левый приток Камы): пермский воевода
Кач был взят в плен. После этого был занят Искор — главный город пермичей. На
слиянии Колвы и ее притока Почки князь Федор Пестрый срубил новый городок и
«приведе всю землю за великого князя», а местного князя Михаила и пленных
воевод с трофеями послал в Москву.
Чердынский поход 1472 г. (известие о победе
над пермяками было получено в Москве 26 июня) — один из крупных этапов в истории
освоения Северного Приуралья. В состав Русского государства вошла северная
часть Пермской земли, и границы Руси теперь вплотную подошли к горам Северного
Урала и бассейну Оби. В военном отношении поход показал умение русских войск действовать
в сложных условиях горно-таежной местности, используя реки для перевозки не
только пехоты, но и конницы (на плотах).
Подчинение Пермской земли (как и других
северо-восточных окраин) власти Москвы — один из существенных моментов в
истории создания многонационального Русского государства. Включение в его
состав северо-восточных земель способствовало хозяйственному освоению края,
сближению местных племен с русским народом, переходу их на новый, более высокий
социально-политический и культурный уровень. Проявилась одна из важнейших
особенностей процесса создания Русского государства: объединение земель шло
параллельно с распространением политического, экономического и культурного
влияния русского народа на малые народы окраин и их включением в состав
складывающегося государства.
В изучаемое время развитие этого процесса было
ограничено северо-восточной Европой — районом к северу от среднего течения
Камы. Южнее располагалось мощное Казанское ханство с зависимыми от него землями
Среднего Поволжья и Приуралья, к югу от Оки простиралось Дикое Поле — безлюдная
степь между земледельческой Русью и кочевой Ордой. Казань и Орда держали в
своих руках большую часть Восточно-Европейской равнины и Приуралья, Волжский
водный путь и подступы к Черному и Каспийскому морям. Позднее, с конца XV в.,
когда разрушилась Орда, а особенно с середины XVI в., когда пало Казанское
ханство — последний оплот Батыевой империи, положение существенно изменилось.
Русская колонизация стала распространяться и на юг, и далеко на восток, пока не
достигла берегов Черного моря и Тихого океана. Но в XV в., да и раньше,
наметились основные характерные черты русского колонизационного процесса.
Подчинение малых народов большим, менее развитых —
более развитым — таков жесткий закон ранних этапов истории человечества.
Германские племена вытеснили кельтов с острова Британия, куда сами кельты
попали в результате миграции с востока. Племена саксов шаг за шагом теснили и
ассимилировали западных славян, продвигаясь от Эльбы к Одеру и дальше. Хорошо
известна германская колонизация земель западнолитовского племени пруссов,
земель Восточной Прибалтики, населенных балтийскими и финскими племенами. В
сущности территории всех государств теперешней Европы и Азии образовались путем
сложных миграционных и колонизационных процессов, в которых мирное
проникновение сочеталось с экспансией вооруженной, хозяйственное освоение
земель — с изгнанием или насильственной ассимиляцией аборигенов. История Руси
не составляет и не может составлять исключения: законы исторического развития
объективны и обязательны для всех. Тем не менее колонизационный процесс в
каждой стране имел свои достаточно выраженные индивидуальные особенности.
Проникновение на остров Британия племен англов, саксов
и ютов привело к полному исчезновению их предшественников — бриттов, которые
были либо загнаны в глухие углы Уэльса и Корноуолла, либо вынуждены в массовом
количестве бежать через пролив на материк, дав свое имя полуострову Бретань на
западе Франции. Культура бриттов бесследно исчезла с острова, названного в их
честь. На смену кельтам пришли германцы.
Экспансия саксов в Центральной Европе привела к
германизации полабских и поморских славян (их следы остались только в
топонимике, да и то в германизированном виде). Такая же участь постигла
пруссов, которые безвозвратно исчезли, оставив свое название одной из
германских провинций.
Народы Восточной Прибалтики, оказавшиеся под властью
Ливонского ордена и поголовно превращенные рыцарями в крепостных, сохранили
свое этническое бытие и свой язык, но почти полностью утратили первоначальную,
догерманскую культуру, насильственно восприняв религию, письменность и многие
обычаи завоевателей.
Малые народы и племена, которые были тесно связаны с
восточными славянами еще до образования Древнерусского государства, вошли в его
состав и в течение многих веков жили и живут бок о бок с русским народом,
разделяя его исторические судьбы и сохраняя при этом в значительной мере свою
культуру и свой язык. Ни долгие века феодальной колонизации, ни принятие христианства,
ни бурные события XX в. не привели к исчезновению, например, племени весь
(вепсы), о котором говорится в «Повести временных лет». Народы и племена,
вошедшие в Русское государство в период его возрождения под знаменем Москвы —
вогулы, югра (ханты, манси), пермяки, зыряне (коми) и др., в наши дни входят в
состав суверенной республики — Российской Федерации — со своими политическими и
культурными учреждениями. Все это было бы невозможно, если бы в течение пяти
веков они не сохраняли свое национальное бытие, свое самосознание, свой язык.
Но это значит, что русская колонизация XIV—XV вв. (точнее, включение этих
народов в состав Русского государства) не привела к исчезновению малых народов,
к их насильственной русификации, к их этническому и культурному растворению в
массе русского населения. В составе Русского государства они остались самими
собой, говоря на своем языке и живя на земле своих предков. То же можно сказать
и о народах Среднего и Нижнего Поволжья, Среднего Урала, Сибири, Дальнего
Востока, вошедших в состав России позднее, в XVI—XVII вв., — мордве, черемисе
(чуваши и марийцы), татарах, башкирах, якутах, бурятах, хакасах и многих
других. Таким образом, особенностью русской колонизации огромных пространств
Восточной Европы и Северной Азии был ее относительно мягкий, если можно так
выразиться, гуманный характер, не приводивший к уничтожению, изгнанию или
насильственной ассимиляции местных народов. Этот существенный момент должен
обязательно учитываться при изучении процессов расширения Русского государства
в XV и последующих веках.
|