Киевляне захватили "языка" — татарина по
имени Товрул. От него они узнали, что под стенами Киева стоят все "сильные
воеводы" Батыя. Здесь был и старый Субэдэй, лучший полководец Чингисхана,
и молодой, но уже известный своими победами Бурундай. Вместе с Батыем пришел
его брат Орду. Привел свои войска и будущий Великий хан, внук Чингисхана Менгу.
Отдельно от других поставил свою богато украшенную юрту хан Гуюк, старший сын
правившего тогда всеми монголами Великого хана Угедея. Все они, потомки
Чингисхана, чью священную кровь не полагалось проливать на землю и кого в
случае нужды казнили только одним способом — душили, плотно завернув в
войлок, — все они горели желанием овладеть Киевом. Красота и величие
города поразили завоевателей. Стремясь сохранить для себя в целости все, что
находится в этом прекрасном городе, они предложили киевлянам сдаться, обещая
даровать жизнь. Киевляне ответили отказом. Возглавлявший оборону города воевода
князя Даниила Галицкого по имени Дмитр был гордым и непреклонным воином. Он сам
сражался в первых рядах и был ранен. Целые сутки длился бой на улицах и
площадях Киева. Наконец, в руках защитников остался только небольшой район
вокруг Десятинной церкви. Как и в других русских городах, каменный собор стал
последним прибежищем и братской могилой осажденных. Не выдержав тяжести
взобравшихся на них людей, своды Десятинной церкви рухнули, похоронив под собой
тех, кто укрывался внутри.
Что предпринял Даниил, узнав о падении Киева и
приближении Батыя к его землям? Увы! На первый взгляд он действовал не слишком
героически: как и его давний соперник в борьбе за Киев князь Михаил
Черниговский, Даниил вместе с сыном отправился в Венгрию, а оттуда в Польшу.
Там в тщетной надежде получить помощь против татар он провел страшную зиму
1240–1241 гг., когда татары опустошили Волынь и Галичину.
Причину бездействия Даниила летописец объясняет кратко
и четко: "Он не мог пройти в Русскую землю, потому что с ним было мало
дружины" (8, 297). Во всеобщей сумятице, вызванной нашествием, Даниил
долго не имел сведений о судьбе своей семьи. "Он прошел из Угорской земли
(Венгрии. — Н. Б.) в Ляшскую землю через Бардуев и пришел в Сендомир. Он
узнал о своем брате, и о детях, и о княгине своей — что ушли они из Русской
земли к ляхам от безбожных татар, и бросился искать их, и нашел их на реке под
названием Полка, — они порадовались о своем соединении и горевали о
поражении земли Русской и о взятии множества городов иноплеменниками" (8,
297).
Покорение Галицко-Волынской Руси потребовало от татар
большого напряжения сил. На своем пути они встретили ожесточенное
сопротивление. Города-замки Данилов и Кременец им взять не удалось; Колодяжен и
Каменец были захвачены обманом; Галич и Владимир пришлось брать штурмом. Впрочем,
татары спешили поскорее добраться до Венгрии, которая была важнейшей целью
всего похода. Поэтому они не долго задерживались в Юго-Западной Руси, оставив
ее "освоение" на будущее.
Вернувшись в свои владения весной 1241 г., Даниил
увидел повсюду страшные следы нашествия. Когда он вместе с братом Василько
приехал к Берестью (современный Брест), то не смог стать лагерем под городом
"из-за смрада от множества убитых" (8, 299). В столице Волыни,
Владимире, "ни единого живого человека не осталось… церковь святой
Богородицы была наполнена трупами, другие церкви были полны трупов и мертвых
тел" (8, 299).
Как и другие русские князья. Даниил внимательно следил
за действиями Батыя в Венгрии и Польше. В апреле 1241 г. в битве при
Легнице отдельный монгольский корпус разгромил объединенные войска южнопольских
феодалов, в состав которых входили и немецкие рыцари. Предводитель этой разноплеменной
армии князь Генрих Благочестивый погиб в бою. Два дня спустя в битве при Шайо
венгерский король Бела IV потерпел сокрушительное поражение от основных сил
Батыя. Центральная Европа жила в ожидании страшного погрома. Передовые отряды
завоевателей дошли до Вены и Адриатического моря. Но тут случилось неожиданное.
В 1242 г. победоносное степное войско остановилось и, выполняя приказ
хана, начало отходить обратно, на восток.
|