Вслед за тем Мамутяк «поймал да сковал и ныне держит»
киличея Василия II «у себе, в железех скованого». Василий II посылал к Шемяке
сначала своего боярина, потом своих детей боярских, с тем чтобы галицкий князь
отпустил к нему посла Мамутяка. Но Шемяка этого не сделал и даже не позволил
послу Мамутяка встретиться с великокняжеским боярином и детьми боярскими. Не
отдал князь Дмитрий «все лутшее» из награбленного добра великого князя, и в
частности ничего не вернул из казны Марии Голтяевой.
Не вернул Шемяка и захваченных ярлыков, дефтерей и
докончальных грамот. Дмитрий Юрьевич решительно отказывался
платить дань Сеид-Ахмеду: «От царя Седи-Яхмата пришли к брату твоему старейшему
великому, князю его послы, и он к тобе посылал просити, что ся тобе имает дати
с своей отчины в те в татарские просторы; и ты не дал ничего, а не зоучи царя
Седи-Яхмата царем».
Были далеко идущие планы не только у Дмитрия Шемяки,
но и у князя Ивана Андреевича. Он начинал все более отчетливо понимать, что без
опоры на Литву победить Василия II не удастся. Поэтому в конце 1447 — начале
1448 г. у него возник план овладеть престолом Москвы, используя поддержку
Казимира IV.
В феврале 1448 г. князь Ф.Л. Воротынский составил
от своего имени и от имени князя Ивана Андреевича (его зятя) докончальные
грамоты с Казимиром IV. Можайский князь обещал Казимиру IV Ржеву и Медынь и «не
вступатися» в Козельск. А «коли его господарь мой, король, посадить на великом
княженьи на Московском», то он согласен быть ему вассалом.
Закончив подготовку к выступлению против Дмитрия
Шемяки, Василий II решает предпринять последний демарш, используя для этой цели
авторитет церкви. 29 декабря 1447 г. высшие иерархи русской церкви
(включая рязанского епископа Иону), явно по прямому указанию Василия II и его
окружения, составляют послание Дмитрию Шемяке.
В нем они перечисляют «вины» и «неисправлсния»
мятежного князя, в первую очередь нарушение галицким князем последнего
докончания с Василием Васильевичем. Прежде всего, пишут они, обращаясь к
Шемяке, «ты на него (Василия II. — А.З.) добываяся, а христианьство
православное до конца губя, съсылаешся с иноверци, с поганьством и с иными со
многими землями, а хотя его и самого конечно погубити и его детки, и все православное
христианьство раздрушити». Иерархи утверждают, что Дмитрий Шемяка пытается
«подбить» на выступление против великого князя соседей: «…всюды во
християнство, так и в бесерменство, к Новугороду к Великому посылаешь, ко князю
Ивану Андреевичи посылаешь, к вятчаном посылаешь».
Касаясь деликатного вопроса о татарах на Руси, иерархи
от имени великого князя обещали, что, как только Шемяка «управится… во всем
чисто по крестному целованию», Василий II тотчас «татар из земли вон отошлет».
После заключения договора с великим князем, по словам
иерархов, бояре и дети боярские галицкого князя «били челом» служить Василию
II. Шемяка же их «пограбил, села их и домы их еси у них поотъимал, и животы, и
състаткы все, и животину еси у них поймал».
В довершение всего князь Дмитрий к своему тиуну
Ватазину грамоты на Москву посылал, велев ему «отзывати от своего брата
старейшего… людей, а… звати людей к собе». Грамоты у Ватазина были перехвачены
(«выиманы у твоего тиуна у Ватазина»). В конце послания иерархи призывали Шемяку
подчиниться воле великого князя и покаяться. Они-де били челом перед великим князем,
и Василий II готов «жаловати… по старине» Шемяку, если тот «о всем…
управливатися срок, по Крещеньи две недели». Срок дан был сжатый. Если же
Шемяка не выполнит предъявленное ему требование, то иерархи угрожали галицкому
князю отлучением от церкви: «…ино то не мы тобе учиним, но сам на себе наложит
тягость церковную духовную».
Пока иерархи писали послание Шемяке, события приняли
иной поворот. Мамутяк в Филиппово заговенье (15 ноября — 25 декабря)
1447 г. выступил воевать Владимир и Муром и иные города. Но Василий II
послал против него войска, и набег татарского царевича окончился ничем.
|