МОСКВА – ЦЕНТР СУХОПУТНЫХ ДОРОГ
Водные пути имели определяющее значение для московской
торговли, так как и в зимнее время речные русла были удобны для проезда, когда
сугробы снега засыпали лесные дороги и там было легко сбиться с направления.
Однако по мере роста населения увеличивалось значение сухопутных дорог, на которые
в наших исторических трудах обычно обращается мало внимания. Центральное
положение Москвы очень быстро превратило ее в подлинный узел сухопутных дорог
важного значения. Без них некоторые удобства географического положения Москвы
не играли бы столь большой роли, как мы это видим в XIV-XV вв. Так, Москва
сообщалась со своей северной гаванью (Дмитровом) только сухопутным путем и на
относительно большом расстоянии – в 70 км.
Хорошее представление о дорогах, сходившихся к Москве,
дает «Книга Большого чертежа», дошедшая в редакции XVII в., но восходящая, по
крайней мере, к предыдущему столетию. Пополняя сведения книги скудными летописными
заметками XIV-XV вв., мы можем до некоторой степени судить о древних московских
дорогах.
Важнейшей дорогой из Москвы на юг была дорога на
Коломну, выводившая далее к Рязани. На Коломну можно было ехать тремя дорогами:
Болвановской, Брашевской и Котловской. Болвановская дорога начиналась от восточной
оконечности города, где до нашего времени существовала церковь Николы на
Болвановке, в районе Таганской площади. Дальнейшее направление дороги неясно.
Она, по-видимому, вела на Коломну по левому берегу Москвы-реки. Что касается
Брашевской дороги, то и она должна была вначале идти по левому берегу
Москвы-реки, иначе через нее не надо было бы переправляться на другой берег
«…на красном перевозе в Боровеце». Красный боровский перевоз заслужил свое
прозвище благодаря на редкость красивому расположению. Его надо искать там, где
при впадении Пахры в Москву-реку возвышаются так называемые Боровские холмы.
Видимо, Брашевская дорога шла на Угрешу, а оттуда вдоль реки до воровского
перевоза и далее по правому берегу Москвы до Коломны. Третья дорога на Коломну
вела через деревню Котлы, которая и до сих пор стоит на южной окраине Москвы.
Эта последняя дорога служила наиболее обычным путем из Москвы в Коломну, самым
безопасным от всяких случайностей. По ней в 1390 г. прибыл в Москву митрополит
Киприан, возвращавшийся из Царьграда.
Через Коломну и Рязань проходила сухопутная Ордынская
дорога, давшая в Москве название одной из улиц в Замоскворечье. Из Астрахани до
Москвы добирались 1,5 месяца, причем дорога сначала шла вдоль Волги, а потом через
степь.
Очень рано в наших источниках появляется Владимирская
дорога. В сказании о перенесении Владимирской иконы в Москву в 1395 г. она
названа «великой» дорогой. Замечательнее всего, что она подходила к Москве у Сретенских
ворот, в районе Кучкова поля, следовательно, не с востока, как можно было бы
ожидать, а с севера («…на Кучкове поле близ града Москвы, на самой велицей
дорозе Володимерьской»). Вероятно, это показывает первоначальное направление
Владимирской дороги, которая поворачивала от Клязьмы к Москве по кратчайшему
расстоянию.
Направление старых сухопутных дорог обозначено
названиями некоторых московских улиц: Стромынка, Тверская, Дмитровка. Из них
требует объяснения только Стромынка, которая выводила на Киржач и далее на
Юрьев-Польский. Она получила название от села Стромынь по дороге на Киржач, о
котором известно с 1379 г. К перечисленным дорогам прибавляется группа западных
сухопутных дорог: Волоцкая, Можайская и Боровская. Все они в достаточной мере
описаны в «Книге Большого чертежа», когда их направление окончательно
установилось. В XIV-XV вв. о сухопутных дорогах упоминается случайно, но и то,
что нам известно, четко рисует Москву как большой торговый город, куда ведет
немалое количество водных и сухих путей.
МОСКВА – ОДИН ИЗ ЦЕНТРОВ
МЕЖДУНАРОДНОГО ОБМЕНА
Краткий очерк тех путей, которые вели к Москве,
показывает нам, что Москва XIV-XV вв. принадлежала к числу крупнейших торговых
центров Восточной Европы. Благодаря центральному положению она выделялась среди
других русских городов, имела несомненные преимущества и перед Тверью, и перед
Рязанью, и перед Нижним Новгородом, и перед Смоленском. По отношению ко всем
ним Москва занимала центральное место и одинаково была связана как с верхним
течением Волги, так и с Окой, имея своими выдвинутыми вперед аванпостами
Дмитров и Коломну. Можно сказать без ошибки и без преувеличения, что ни в каком
другом средневековом русском городе мы не найдем такого пестрого смешения
народов, как в Москве, потому что в ней сталкивались самые разнородные
элементы: немецкие и литовские гости с Запада, татарские, среднеазиатские и
армянские купцы с Востока, итальянцы и греки с юга. В главе об иностранцах мы
увидим, как этот пестрый элемент уживался в нашем городе, придавая ему своеобразный
международный характер в те столетия, когда Москва изображается порой только
небольшим городом, о котором толком ничего не говорится даже в специальных
исторических трудах.
Для иностранца, прибывшего в Москву с Запада, русские
земли представлялись последней культурной страной, за которой расстилались
неизмеримые пространства татарской степи. «12 сентября 1476 года вступили мы
наконец, с благословением божиим, в землю Русскую,- пишет итальянский
путешественник о поездке из Астрахани в Москву. – 26-го числа (сентября того же
года. – М. Т.) прибыл я наконец в город Москву, славя и благодаря
всемогущего бога, избавившего меня от стольких бед и напастей», – вырывается у
него вздох облегчения. В пределах Русской земли итальянец-путешественник
считает себя в безопасности. «Светлейшая Венецианская республика» поддерживает
сношения с Москвой; если русские обычаи кажутся итальянцу грубыми, а русская вера
– еретичеством, то не забудем о типичном заблуждении многих путешественников,
склонных считать другие народы грубыми, невежественными и отсталыми. В Москве
итальянцы и немцы сталкивались с татарами, сведения о которых у Матфея
Меховского и Герберштейна явно получены через русские руки. Здесь они узнавали
о далеких северных странах, богатых драгоценными мехами. Через Москву легче
всего было добраться в Среднюю Азию, как это сделал Дженкинсон во второй
половине XVI в.
Европейские и азиатские костюмы причудливо
перемешивались на ее улицах. Вот почему Москву XIV-XV вв. по праву надо считать
важнейшим международным пунктом средневековой Восточной Европы. Этот международный
характер Москвы подчеркивается и ранним появлением в ней видных купеческих
фамилий, связанных с крупной зарубежной торговлей.
|