|
СКАНДАЛ В МОСКВЕ
В
1378 году к новому константинопольскому патриарху Мака‑рию из Москвы пришла
грамота «с жалобою на облако печали, покрывшее их очи вследствие поставления
митрополита Киприа‑на, с просьбою к божественному собору о сочувствии,
сострадании и справедливой помощи против постигшего их незаслуженного
оскорбления».
Уж
не сам Митяй ли был автором этого цветистого послания?
Известно,
что, узнав о смерти митрополита Алексия, патриарх Макарий «тотчас пишет в
Великую Русь ни в коем случае не принимать кир Киприана и своими грамотами ту
Церковь вручает архимандриту оному Михаилу, о котором знал, что он находится в
чести у благороднейшего князя кир Дмитрия, и снабжает его грамотами, чтобы он
прибыл сюда (в Константинополь. – Прим. авт .) для поставления в
митрополиты Великой Руси…»
По
прибытии в Константинополь Киприан «нашел обстоятельства неблагоприятными для
достижения своей цели» и вынужден был оставаться в томительном ожидании,
«питаясь тщетными надеждами».
Однако
ждать пришлось недолго. Весной или летом 1379 года Иоан V с сыновьями бегут из
башни Анема к Мураду. Султан в уплату за помощь потребовал с них ежегодной дани
и ежегодного двадцатитысячного вспомогательного войска. Иоанн V согласился и 1
июля 1379 года при помощи турок вошел в Константинополь. В столице начались
уличные бои. К 4 августа он добился капитуляции своих противников. Андроник
бежал в Галату, а патриарх Макарий был низложен на соборе.
Ничего
не зная о переменах в Царьграде, летом 1379 года из Северо‑Восточной Руси в
Византию почти одновременно отправились епископ Дионисий Суздальско‑Нижегородский
и Митяй со свитой. Перед этим, весной 1379 года, в Москве «по повелению князя
собрались епископы». Дело в том, что, согласно церковным правилам, епископа мог
поставить не только митрополит – его могли также избрать другие епископы на
соборе. И на Руси такой прецедент уже был. Митяй захотел сидеть на
митрополичьем месте не «чернецом», а епископом, чтобы спасти свой авторитет.
Конечно, княжий печатник не мог доказать церковным иерархам великой Руси, что
он более достойный претендент в митрополиты, чем Киприан. Но собрав их княжим
велением, приведя их к княжьей воле, Митяй мог доказать епископам, что только
такого, как он, они и достойны.
«Ни
един же от них не дерзнул говорить супротив Митяя, но только Дионисий, епископ
Суздальский». Дионисий, в отличие от других епископов, не явился на поклон к
Митяю и не просил у него благословения по приезде в Москву. На собрании
епископов Дионисий «много возбрани князю великому, говорил: „Не подобает так
делать".
Дмитрий
хотел поставить Митяя в епископы законным образом, с соблюдением всех норм. После
отказа Дионисия это стало невозможно, так как цена этого епископства была бы
такой же, как и цена самозванного митрополитства. Поэтому Дмитрий не стал
настаивать.
Но
узнав о намерении Дионисия ехать в Константинополь, чтобы обличить Митяя,
Дмитрий посадил мятежного епископа под арест. Дионисий прибегнул к хитрости. Он
пообещал не ходить в Константинополь без разрешения князя и поручителем в том
назвал Сергия Радонежского. Такого поручительства оказалось достаточно, и князь
его выпустил. Дионисий же, «не помедлив и недели сбежал по Волге в
Константинополь», «подставив» таким образом своего поручителя. Весьма
сомнительный с этической точки зрения поступок, который к тому же доставил
Митяю удовлетворение: «Митяй же большее оправдание себе и дерзновение стяжал, а
на Дионисия поношение и негодование».
Серьезная
опасность угрожала Сергиевой обители. Митяй прямо высказывал намерение разорить
его монастырь. Но не успел.
|