|
ПРИЛОЖЕНИЕ 6
Дошедшие
до нас списки «Сказания о Мамаевом побоище» тяготеют к XVI веку. К первой
половине XV века можно отнести лишь краткий летописный вариант повести о
Куликовской битве. В этом кратком варианте нет упоминаний о благословении
Сергием Радонежским русского воинства, монахах Ослябе и Пересвете, заслугах
Владимира Серпуховского и Дмитрия Боброка на Куликовском поле. Нет никаких
подробностей и о ходе самого сражения. Все эти известия, по большей части
относящиеся к недостоверным, появились много позже.
Так,
в «Сказании» упоминается митрополит Киприан, благословляющий русское войско при
выходе его из Москвы, хотя самого Киприана не было в 1380 году ни в Москве, ни
в других городах Северо‑Восточной Руси. Кроме того, князь Дмитрий Иванович в
1376 году был предан анафеме митрополитом Киприаном, и это проклятье с него
снято не было.
Литовским
князем в «Сказании» назван Ольгерд, а не Ягай‑ло, хотя Ольгерд умер в 1378
году, а в 1380 году великим князем литовским был Ягайло.
Мамай
движется на Русь из‑за Волги, хотя заволжские земли в 1380 году принадлежали не
ему, а хану Тохтамышу.
Список
исторических несоответствий можно продолжать. Автор «Сказания» создавал миф о
нерушимости союза православной церкви и московского государя, о единстве
русских князей под рукой Дмитрия Донского. «Сказание» было написано после
знаменитого стояния на реке Угре в 1480 году. Прославление московских великих
князей и посрамление татарских ханов – вот цель этого политического памфлета.
СКАЗАНИЕ О МАМАЕВОМ ПОБОИЩЕ
Начало
повести о том, как даровал Бог победу государю великому князю Дмитрию Ивановичу
за Доном над поганым Мамаем и как молитвами пречистой Богородицы и русских
чудотворцев православное христианство – Русскую землю Бог возвысил, а
безбожных агарян посрамил
Хочу
вам, братья, поведать о брани недавней войны, как случилась битва на Дону
великого князя Дмитрия Ивановича и всех православных христиан с поганым Мамаем
и с безбожными агарянами. И возвысил Бог род христианский, а поганых унизил и
посрамил их дикость. Надлежит нам поведать о величии и милости Божьей, как
исполнил Господь пожелание верных ему, как помог великому князю Дмитрию
Ивановичу и брату его князю Владимиру Андреевичу над безбожными половцами и
агарянами.
Попущением
Божьим, за грехи наши, по наваждению дьявола поднялся князь восточной страны,
по имени Мамай, язычник верой, идолопоклонник и иконоборец, злой преследователь
христиан. И начал подстрекать его дьявол, и вошло в сердце его искушение против
мира христианского, и подучил его враг, как разорить христианскую веру и
осквернить святые церкви, потому что всех христиан захотел покорить себе, чтобы
не славилось имя Господне средь верных Богу. Господь же наш, Бог, царь и творец
всего сущего, что пожелает, то и исполнит.
Тот
же безбожный Мамай стал похваляться и, позавидовав второму Юлиану‑отступнику,
царю Батыю, начал расспрашивать старых татар, как царь Батый покорил Русскую
землю. И стали ему сказывать старые татары, как покорил Русскую землю царь
Батый, как взял Киев и Владимир, и всю Русь, славянскую землю, и великого князя
Юрия Дмитриевича убил, и многих православных князей перебил, а святые церкви
осквернил и многие монастыри и села пожег, а во Владимире соборную церковь
златоверхую пограбил. И так как был ослеплен он умом, то того не постиг, что,
как Господу угодно, так и будет: так же и в давние дни Иерусалим был пленен
Титом‑римлянином и Навуходоносором, царем вавилонским, за прегрешения и
маловерие иудеев, – но не бесконечно гневается Господь и не вечно он
карает.
Узнав
все от своих старых татар, начал Мамай поспешать, дьяволом распаляемый
непрестанно, ополчаясь на христиан. И, забывшись, стал говорить своим алпаутам,
и есаулам, и князьям, и воеводам, и всем татарам так: «Я не хочу так поступить
как Батый, но когда приду на Русь и убью князя их, то какие города наилучшие
достаточны, будут для нас – тут и осядем, и Русью завладеем, тихо и беззаботно
заживем», – а не знал того, проклятый, что Господня рука высока.
|