Последние,
проживая в городе, и там не становились свободными. Они только меняли своих
господ, приобретая, вероятно, более сносные условия для собственного
существования. «Очищение» холопов и сельчан, т. е. ликвидация их обязательств
перед жившими в городе их господами, означала не «выяснение их обязательств в
отношении князей», как считал Л. В. Черепнин, а именно разрыв их юридических
отношений в городе и возврат холопов и сельчан на свои прежние места
проживания, во всяком случае восстановление старых прав на них обоих московских
князей.
При этом
«очищение» холопов и сельчан «по отца моего живот», т. е. по год смерти
великого князя Ивана Ивановича, а он скончался в 1359 г., может указывать на
существование 30-летнего срока давности, в течение которого можно было
разыскивать укрывшегося в городе человека. По-видимому, после 30 лет проживания
в городе такой человек признавался уже горожанином.
Что
касается статьи договора 1390
г. о «выимании» мастеров, то она находит аналогию в
договоре 1348 г.
московского великого князя Симеона Ивановича со своими братьями Иваном и
Андреем. В тексте договорной грамоты указывалось: «А которые люди по нашим
волостемъ выиманы нынъ во иныи службы, и ихъ намъ к собъ не приимати. А
которыхъ людии отець наш, князь великий, выимал изъ [волостей ?] въ службу, тъ
так и знають свою службу, в которую кто уряженъ, а намъ ихъ к собъ не
приимати».
Выясняется,
что князья практиковали насильственный перевод жителей сельских волостей в различные
свои «службы». Несомненно, что такой же перевод имелся в виду и в. договоре 1390 г., только там «службы»
были указаны конкретно: горододельцы, строители («огородники») и различные
ремесленники («мастера»).
Какой бы
необычной не могла показаться такая практика насильственного перевода в город
сельских ремесленников, в средневековой действительности она была широко
распространена. В первом, очерке говорилось о переселении монголо-татарами
русских ремесленников в монгольские города. А в Русском государстве XVI—XVII
вв. практиковались не единичные, а массовые выводы ремесленников.
Достаточно
указать на перевод в Москву в конце XVI в. тверской Хамовной слободы, перевод
в 50-е гг. XVII в. жителей белорусских городов, из которых в Москве была
организована Мещанская слобода, и т. д.
Принимаемые
на княжескую «службу» ремесленники оставались лично свободными, но труд их был
связан не с рынком, не с производством товарного продукта, а с работой на заказ
княжеских дворов, позднее — государства. Связи ремесла с рынком в XIII — XV
вв., видимо, носили спорадический характер, а потому не вели еще к превращению
городского ремесленника в постоянного товаропроизводителя.
Анализ
данных о товарах, обращавшихся на рынках русских городов XV в., предпринятый Л.
В. Черепниным и С. М. Каштановым, показал, что основными товарами были зерно,
соль, рыба, убойный крупный и мелкий скот, птица, овощи, дрова, сено, зола,
деготь, т. е. в основном не ремесленная, а сельскохозяйственная продукция.
|