|
Бог – Логос – Эон
Иная
ситуация сложилась в Египте, где проживало примерно миллион евреев, которые в
отличие от своих палестинских собратьев активно усваивали элементы греческой
культуры. Связующая нить между иудаизмом и христианством здесь сохранялась
более длительное время благодаря философской школе Филона (ум. в 40-х годах
I в. н. э.), который пытался синтезировать классическую античную
мысль и Ветхий Завет, опирался на каббалу и оказал значительное влияние на
богословов Восточной Церкви. Образ Моисея, приближающегося к Богу в Синайском
мраке, которым впервые воспользовался Филон Александрийский как символом
экстаза, становится у отцов православной церкви излюбленным образом
непознаваемости Божественной природы человеческим опытом.
Значительное
воздействие на христианство оказало учение Филона о Логосе как порождении Бога,
посредством которого человек может постичь общение в блаженном экстазе. В
отличие от Платона и стоиков Филон не видел в своей «идее всех идей», или в
своем Логосе, абсолютного и самобытного начала: Логос есть прежде всего
способность Божества, его энергия, сила или разум. Используя термин античной
философии, Филон обратился к древней устной каббалистической традиции,
поскольку именно здесь содержится учение об атрибутах, силах и свойствах
Божества. Филон сам говорил про учение о силах Божества, составившее
впоследствии главную часть каббалы, как про великую тайну, о которой сообщается
только посвященным.
Учение
Филона оказало значительное воздействие на различные направления гностицизма –
своеобразной эзотерической философии, содержащей в себе тайное знание
(др. – гр. «gnosis» – знание) о мироздании. Человек наделялся
сверхъестественными способностями и возможностями, ради чего гностики
заимствовали идеи из египетской магии и греческой философии и каббалы. Мироздание
у гностиков представляло собой лестницу из «эонов» – сущностей. Наверху
мироздания стоял Бог, Мировой разум или иная высшая сущность, посредством
Божественного логоса творившая Разум и другие зоны. Учения о мироздании
каббалистов (Первоначало и его сефироты) и гностиков (Первоотец и его зоны)
практически тождественны. Гностики рассматривали Христа как особенное небесное
существо, особый эон». В конце I в. в Сирии секта элькесаитов утверждала,
что на человека Иисуса во время крещения сошел Божественный «эон» Христос и его
«обожил». В этой связи представляется закономерным, что в результате знакомства
с каббалой мировоззрение московского кружка приобрело ощутимый оттенок
гностицизма. В одном из памятников еретической мысли «Написании о грамоте»,
говорится о том, что для спасения человечества Бог приводит в мир не Сына
своего Христа, а грамоту – тождество Бога-Слова с Логосом, созидающим мир.
Процесс
взаимопроникновения различных религиозных движений был несомненно достаточно
интенсивным, хотя и не продолжительным. Тесно связано с гностическими
представлениями и фразеологией Евангелие от Иоанна. Элементы гностического
подхода содержатся в Посланиях Павла. Очевидно, что в I—II веках иудейские и
христианские мыслители, пытавшиеся открыть тайну мироздания и место человека в
нем, первоначально обращались к одному кругу понятий и проблем. Со временем
последователи разных учений все более отдалялись, противоречия становились все
более ожесточенными. В частности, по мнению философа С.Н. Трубецкого, «многие
из ранних христианских мыслителей и апологетов продолжали соединять с идеей
Логоса стоические и платонические представления; но в общехристианском сознании
эти чуждые элементы отпадали сами собою, и в процессе роста и развития религиозной
мысли оставалось лишь религиозное значение Логоса, которое определялось мыслью
о Христе и его Деле, образом Христовьм, сознанием божественного содержания
этого образа».
В
богословских столкновениях «главной заботой Церкви и залогом ее борьбы являются
утверждение и указание возможности, модуса и способов единения человека с
Богом». В порядке домостроительного проявления Святой Троицы в мире каждая
энергия исходит от Отца и сообщается через сына в Духе Святом. Всецело
непознаваемый в Своей Сущности, Бог всецело открывает Себя в Своих энергиях,
которые не разделяют Его природы на две части – познаваемую и непознаваемую, но
указывают на два различных модуса Божественного бытия – в сущности и
внесущности. Различие между сущностью и энергиями – основа православного учения
о благодати.
В
отличие от христианства каббалисты и гностики нуждались в дополнительном звене,
соединяющем Бога и человека. В I—II вв. возникло толкование, приписываемое
рабби Акибе, согласно которому человек сотворён «по образу» не Бога, но Адама
Кадмона. Филон Александрийский соединил эти представления с платоновской
концепцией идеи как вневременного образца вещи: «небесный человек» мыслился как
идеальная парадигма «земного человека». Логос мыслился Филоном как порожденный
Богом первый ангел, посредством которого человек способен достичь общения с
божеством в блаженном экстазе. С.С. Аверинцев указывает, что полное развитие
мифологема Адама Кадмона получила в позднейшей каббалистической мистике
XIII—XVIII вв., трактующей Адама Кадмона как онтологически необходимое
соединительное звено между неопределимой беспредельностью Бога и его
самоопределением через полагаемые им же формы.
Отделяя
Святой Дух от Всевышнего, конструируя «промежуточные» ипостаси между Создателем
и его творением, отрицая богочеловеческую природу Христа, каббалисты, гностики,
последователи других сект отказывались от Богопостижения, удаляясь в сторону
оккультных упражнений доступных избранным. Лосский замечал, что Церковь
боролась против гностиков для того, чтобы защитить саму идею обожения как
вселенского завершения: «Бог стал человеком для того, чтобы человек стал
богом». Л. Карсавин указывает на то, что Христианское монашество как высшая
ступень христианской жизни делает возможным и конкретно-понятным учение о Духе
Святом, о Духе, преображающем уже и земную жизнь, не спасающем от мира, как у
гностиков, но спасающем мир.
|