Поскольку общий источник Софийской,
Новгородской Карамзинской и Новгородской IV летописей — Новгородско-Софийский
свод — предшествовал первой редакции Новгородской IV, составленной в 1437 г., этот свод следует,
очевидно, датировать 30-ми годами XV века. Текст Софийской старшей редакции
доходит лишь до 1418 г.,
но младшая редакция (Бальзеровский список) содержит краткие известия до 1434 г., затем дополнительные
статьи до 1462 г.
и сказание о походе на Новгород в 1471 году.
Софийская I, в свою очередь,
послужила основным источником московского великокняжеского летописания,
отразившегося в разных редакциях в Никаноровской и Вологодско-Пермской
летописях (свод 1472 г.),
«Летописце от 72-х язык» (фрагмент свода 1477 г.), Московском своде (своды 1479 г., начала и конца 90-х
годов XV в.) 5 и летописях XVI в., включая Воскресенскую и Никоновскую.
Наряду с великокняжеским
летописанием существовало в XV в. и более независимое общерусское летописание,
представленное Ермолинской и сходными с нею летописями (они отражали северный
свод начала 70-х годов XV в., составленный, вероятнее всего, в
Кирилло-Белозерском монастыре) — Типографской (ростовский владычный свод 80-х
годов XV в.), Софийской II и Львовской (свод 1518 г., в основе которого
лежит оппозиционный церковный свод 80-х годов XV в.) и другими летописями.
Между тем в основу историографии
образования Русского государства легло не летописание XV в., а официальное
великокняжеское и продолжившее его царское летописание, а также Степенная
книга XVI века.
Влияние московской официальной
традиции сказалось и на «Истории Российской» В. Н. Татищева и на «Истории
государства Российского» Н. М. Карамзина, несмотря на то, что последний
осознавал важность использования наиболее близких по времени летописных
источников.
В принципе он предпочитал
«харатейные» (пергаменные) памятники более поздним, писанным на бумаге, но
единственной «харатейной» летописью, относящейся к XV в. (его первым годам),
была Троицкая, которую Карамзин использовал при изложении истории начала этого
века.
После окончания текста Троицкой
главным источником о событиях XV в. для Карамзина стала Никоновская летопись
XVI в., хотя к ее «вымыслам» и «баснословиям» при изложении более ранних
событий он относился весьма скептически. Ему не были известны ни Симеоновская,
ни Рогожский летописец, ни ряд других летописей, отражающих летописание XV
века. Летописи, основанные на Новгородско-Софийском своде, почти не были
использованы в его труде.
С. М. Соловьев, опираясь на те же
летописи, что и Карамзин, в значительной степени возвращался к традиции
Никоновской летописи и «Истории» Татищева. Не пересматривал летописных
источников по истории XV в. и В. О. Ключевский.
|