В монастыре у ворот встретил Василия игумен с братиею,
с образами и свечами. Великого князя взяли под руки и повели в церковь, где уже
ждала его великая княгиня с детьми. Василий слушал литургию, лежа на одре, на
паперти церковной. На другое утро великий князь отпустил брата своего Андрея и
собрался в Москву. Его повезли тем же порядком.
Остановки были частые. Великому князю становилось все
хуже, и стал он думать с боярами, как бы ему приехать тайком в Москву, так как
там было много иноземцев и послов. Наконец доехали они до Москвы. Великий князь
велел призвать всех своих бояр, стал говорить им о своем малолетнем сыне Иване,
о том, как строиться царству после него; и тут же приказал своим дьякам писать
новую духовную.
В это время съехались и братья его. Василий поручал им
великую княгиню и детей, напоминая им крестное целование, и приказывал служить
верно сыну его, «неподвижно», как ему служили. С тем же обращался он
многократно к митрополиту и боярам и молил митрополита постричь его. К боярам
своим он, кроме того, обратился с такой речью: «Поручаю вам Михаила Львовича
Глинского; человек он приезжий, и вы бы того не говорили, что он приезжий;
держите его за здешнего уроженца, потому что он мне верный слуга…»
Василий между тем испытывал страшные мучения: рана его
воспалилась; от нее шел сильный смрад. Боязнь за будущность сына усиливала его
мучения. В тоске обратился он к своему лекарю Николаю Булову и сказал ему:
«Брате Миколае! Ты видел мое великое жалованье к себе: можно ли тебе сделать
мазь или иное что, чтобы облегчить болезнь мою».
Николай отвечал великому князю: «Видел я, государь,
твое государево жалованье великое; если бы можно, тело свое раздробил бы тебя
ради, государя, но дума моя немощна без Божьей помощи».
Великий князь отвернулся и, обратившись к окружающим,
сказал: «Братие! Миколай гораздо понял болезнь мою, ей ничто не пособит; нужно,
братие, думать, чтобы душа не погибла вовеки».
Василий начал готовиться к смерти, причастился Св.
Тайн. К нему приехал троицкий игумен Иосаф; он и его просил о жене и детях.
К Василию пришли братья и стали понуждать его вкусить
пищи: великий князь поднес к губам миндальной каши, но тотчас же оставил ее.
Кроме братьев, были еще при нем: Михайло Юрьев, князь Михайло Глинский и
Шигона. Василий сказал им: «Вижу сам, что живот мой к смерти приближается, хочу
послать за сыном моим Иваном и благословить его крестом Петра Чудотворца, хочу
послать за женой своей великой княгиней и наказать ей, как ей быть по моей
смерти», но потом одумался и сказал: «Не хочу посылать за сыном моим за великим
князем за Иваном: сын мой мал, а я лежу в великой немочи, а то — испугается
меня сын мой».
Князь Андрей и бояре начали уговаривать его, чтобы он
послал за сыном и княгиней. Великий князь велел себе принести наперед сына и
надел на себя крест Петра Чудотворца. Малолетнего Ивана принес его шурин князь
Иван Глинский; за ним шла мамка Аграфена Челяднина. Великий князь снял с себя
крест Петра, благословил сына и отпустил, сказав Челядниной: «Чтобы ты, Аграфена,
от сына моего Ивана не отступала ни пяди».
|