Достойно замечания, что Казимир, подвигнувший
последние силы Золотой Орды, не только не достиг цели своего желания —
остановить возрастающее могущество Москвы, но еще навлек на свои собственные
области двойное разорение: и от Менгли-Гирея, и от самого Ахмата, а тем самым
способствовал усилению враждебного московского государства.
Скоро после того, думая поправить испорченное дело,
Казимир пытался поднять на Москву бессильных сыновей Ахмата, и в то же время
выставил против Москвы свое войско в Смоленске; но прежде чем он мог нанести
московским владениям какой-либо вред, союзник Москвы Менгли-Гирей напал на Киев,
опустошил его, сжег, между прочим, Печерский монастырь, ограбил церкви и
прислал в дар своему приятелю, московскому государю, золотую утварь — потир и
дискос из Софийского храма.
Между тем подручные Казимиру князья передавались Ивану
Васильевичу. Трое из них: Ольшанский, Михаил Олелькович и Федор Бельский намеревались
отторгнуть от Литвы русские северские земли вплоть до Березины и передать во
владение московскому великому князю. Казимир успел схватить двух первых и
казнил, а Бельский ушел в Москву и получил от Ивана Васильевича в вотчину на
новгородской земле Демон и Мореву; Казимир отомстил беглецу тем, что задержал
его жену, с которой Бельский только что вступил в брак.
Тогда же неприятель Казимира, венгерский владетель
Матфей Корвин, завел сношения с московским государем, и великий князь
московский, через посланного к Матфею дьяка Курицына, просил его прислать в
Москву инженеров и горных мастеров: в последних московский государь видел
нужду, потому что узнал о существовании металлических руд на севере, но не было
у него в московском государстве людей, умеющих добывать руду и обращаться с
нею.
В то же время молдавский господарь Стефан, который
боялся Казимира и хотел оградить свое владение от властолюбивых покушений Литвы
и Польши, вступил в родственную связь с Иваном Васильевичем. Он предложил свою
дочь Елену за сына московского государя Ивана Ивановича. Иван Васильевич послал
за Еленой боярина своего Плещеева.
Елена ехала через Литву, и Казимир не только не
остановил ее, но послал ей дары. Таким образом, втайне покушаясь делать вред
московскому государю и терпя за такие покушения вред, наносимый своим областям,
Казимир явно боялся своего соперника и оказывал ему наружно знаки дружбы.
Сын Ивана Васильевича обвенчался с Еленой 6 января
1483, а в октябре того же года родился у них сын по имени Димитрий: Иван
Васильевич очень радовался рождению внука, не предвидя, что настанет время,
когда он сделается мучителем этого внука.
Заметно возрастала жестокость характера московского
государя по мере усиления его могущества. Тюрьмы наполнялись; битье кнутом,
позорная торговая казнь, стало частым повсеместным явлением; этого рода казнь
была неизвестна в древней Руси; сколько можно проследить из источников, она
появилась в конце XIV века и стала входить в обычай только при отце Ивана Васильевича;
теперь от нее не избавлялись ни мирские, ни духовные, навлекшие на себя гнев
государя.
Страшные пытки сопровождали допросы. Иван Васильевич
сознавал нужду в иноземцах, и вслед за Аристотелем появилось их уже несколько в
Москве; но московский властитель не слишком ценил их безопасность, когда
что-нибудь было не по его нраву. Был у него врач немец по имени Антон; он пользовался
почетом у великого князя, но в то время, когда совершалась свадьба Иванова
сына, этот врач лечил одного татарского князька Каракуча, находившегося при
царевиче Даниаре, служившем Москве: вылечить его не удалось.
|