По мере укрепления власти наместников падала реальная
власть архиепископа. Впрочем, авторитет его был достаточно высок. После
«поимания» Феофила временно установилось церковное безвластие: при живом, хотя
и опальном, владыке государь не решался назначить его преемника. 17 июля
1483 г. состоялись выборы на архиепископский стол. Жребий пал на старца
Троице-Сергиева монастыря Сергия (одним из трех кандидатов был и чудовский архимандрит
Геннадий). Эта промосковская креатура вызвала неудовольствие новгородцев («не
хотяху новгородци покоритися ему, что он не по их мысли ходить»). Сергий якобы
говорил, что «от Москвы прииде к гражданом, яко плененым». Недовольны были тем,
что Сергий «многы игумены и попы исъпродаде и многы новыя пошлины введе». 27
июля 1484 г. он оставил архиепископию. Поговаривали, что пастырь сошел с
ума. Сергий пробыл в Новгороде всего 10 месяцев.
На место Сергия 12 декабря 1484 г. избран был
чудовский архимандрит Геннадий, прибывший в Новгород весной (в «мясоед»)
1485 г. Злые языки говорили, что за поставление Геннадий заплатил Ивану
III 2 тыс. руб. Новый владыка зарекомендовал себя верным исполнителем воли
Ивана III, поддержав его в 1481/82 г. в споре с митрополитом Геронтием. С именем Геннадия — властного церковно-политического деятеля, не
брезгавшего никакими средствами в борьбе с противниками, — связана
решительная борьба с новгородской «крамолой», развернувшаяся с 1487 г.,
когда наносился решительный удар по новгородской землевладельческой и
купеческой знати. Думается, связь этих событий отрицать трудно.
В Новгороде с XIV в. сложилась прочная традиция
религиозного вольнодумия. В 1375 г. там казнили «стригольников» дьякона
Карпа с товарищами. Ересь получила распространение и во
Пскове. «Стригольники» выступали против церковной иерархии, как поставленной
«по мзде», и некоторых таинств православной церкви. Связь вспыхнувшей в конце
XV в. в Новгороде ереси со «стригольнической» видна не только из сходства
учений, но и из того, что Геннадий одного из еретиков (Захара) прямо называет
«стригольником».
Наиболее обстоятельный рассказ о появлении ереси
находится в «Сказании о новоявившейся ереси» Иосифа Волоцкого (предисловие к
его «Книге на еретики», т. е. «Просветителю», написанное в начале
XVI в.). Иосиф сообщает, что в свите литовского князя Михаила Олельковича
в Новгород в 1470/71 г. прибыл некий «жидовин именем Схариа», который был
«изучен всякому злодейства изобретению, чародейству же и чернокнижию, звездозаконию
же и астрологы, живый в граде Киеве». Вот от Схарии-то и от других иудеев,
пришедших из Литвы, и началась ересь. Схария «прелсти попа Дениса и в жидовство
отведе». Денис же привел к нему протопопа Алексея с Михайловой улицы. Оба они
«научиша жидовству» своих жен и детей. Алексей совратил в ересь своего зятя
Ивана и его отца попа Максима «и многих от попов и от диаков и от простых
людей». Денис «научи» протопопа софийского Гавриила, а тот Гридю Клоча.
Последний обратил в новую веру Григория Тучина, «его же отец бяше в Новегороде
велику власть имеа». С этого и началось широкое распространение ереси в
Новгороде.
В рассказе Иосифа Волоцкого настораживает назойливое
стремление связать еретиков с эмиссарами из Литвы, что для новгородцев грозило
самыми тяжелыми последствиями. Попытка отыскать корни вольнодумия в «жидовстве»
не может не показаться крайне тенденциозной, учитывая прочные местные традиции
ереси. Поэтому вопрос о роли Схарии является одним из наиболее спорных в
литературе. Если А. И. Клибанов о Схарии не упоминает вовсе, то Я. С. Лурье
признает рассказ о нем недостоверным, ибо ни в одном достоверном источнике
сведений о нем нет. Он считает, что легенда о «жидовстве» новгородских еретиков
позднего происхождения, так как Геннадий ее не знает. Ряд
исследователей возражают против критического подхода Я. С. Лурье к тексту
«Сказания».
Проблема, на наш взгляд, имеет две стороны. Первая —
вопрос о реальном существовании Схарии и его роли в зарождении ереси. Вторая —
удельный вес иудаизма в круге идей новгородских еретиков. Первогонитель
еретиков архиепископ Геннадий действительно не называет имени Схарии. Но это
понятно. В 1480 г. Денис (ученик предполагаемого Схарии) был взят в Москву
ко двору Ивана III, а писать о его учителе в конце 80-х годов было невозможно.
Я. С. Лурье сравнивает «Сказание о новоявившейся ереси» и «Послание о
соблюдении Соборного приговора 1504 г.», написанные Иосифом Волоцким, с
посланиями Геннадия Прохору и Иоасафу и делает вывод, что еретики первоначально
(Геннадием) обвинялись в «мессалианстве», а позднее (Иосифом) — в
«жидовстве». Однако уже Геннадий разоблачает еретиков как «жидовская
мудръствующих» и знает некоего «жидовина» (под которым можно понимать Схарию)
при князе Михаиле Олельковиче. Словом, отрицать реальное
существование Схарии достаточных оснований нет.
Возможно, Схария Иосифа Волоцкого — «Захарья
евреянин», «Захарья Скара жидовин», который упоминается в грамотах Ивана III. В
них речь идет о Захарии Гвизольфи, «таманском князе», отец которого происходил
из аристократической генуэзской фамилии, а мать была черкешенкой. С 1483 по
1500 г. Иван III неоднократно приглашал его поселиться в Москве, но тот
предпочел двор Менгли-Гирея. В 1496 г. инок Савва писал, что «жидовин
Захарья Скара» пытался обратить в свою веру посла в Крым Д. В. Шеина. Г. М. Прохоров предположил, что Гвизольфи мог быть караимом и
«жидовином» называли его по вере. Пребывание Схарии в Киеве в
1470/71 г. весьма вероятно. Оно было не измышлено, а использовано Иосифом
Волоцким для подкрепления обвинений еретиков в «иудействе». Можно привести и
еще некоторые соображения о возможности распространения реформационных
настроений в окружении кн. Михаила Олельковича. Исследователи считают, что ко
времени княжения Михаила в Киеве относятся элементы Ренессанса в украинской культуре
конца XV в. Кстати, сестрой Михаила Олельковича была мать
Елены Стефановны, связанной с кружком московских еретиков.
|