|
Наследие Августа-Кесаря
Казнь В. Гусева и «поимание» княжича Василия в декабре
1497 г. были ответом Ивана III на недовольство возвышением при его дворе
группировки, опиравшейся на Дмитрия-внука. Чтобы упрочить его позиции и
обеспечить преемственность трона, 4 февраля 1498 г. в Москве состоялся торжественный
обряд коронации, во время которого Дмитрия Ивановича провозгласили великим
князем московским и всея Руси и «возложиша» на него «бармы Манамаховы и шапку».
Как известно, «шапка Мономаха» была выполнена среднеазиатскими
мастерами; она с XIV в. хранилась в московской казне («шапка золотая»
упоминается в завещании Ивана Калиты). Теперь ей суждено было символизировать
преемственность власти русских государей от византийских императоров. Процедура
коронования тщательным образом изложена в летописях.
Церемония происходила в Успенском соборе. На ней кроме
Ивана III присутствовали митрополит, весь освященный собор, дети великого князя
(без Василия), бояре и толпы простого люда, стоявшего, очевидно, на Кремлевской
площади. Сначала Иван III разъяснил, что коронация соответствует старинной
традиции, согласно которой великие князья давали княжение «сыном своим первым».
А поскольку его сын Иван Иванович умер, то он и решил благословить великим
княжением его сына, а своего внука Дмитрия. Последующую процедуру проводил митрополит.
Коронованного соправителя Ивана III «воздравиша» дети Ивана III (Василия и его
матери на церемонии не было), а также «боляре вси и вси людие». В конце
митрополит прочел наследнику поучение, в котором призывал его любить «правду и
милость, и суд праведен». При выходе из Успенского собора, а также перед
Благовещенским и Архангельским соборами Дмитрия осыпал золотыми и серебряными
монетами князь Юрий Иванович.
В связи с коронацией Дмитрия Ивановича возникают
литературно-публицистические сочинения, которые сыграли определяющую роль в
формировании идеологии самодержавия в XVI в. Прежде всего это «Чин
венчания Дмитрия-внука». Его мотивы вошли в аналогичный чин,
разработанный в 1547 г. для коронации Ивана IV на царство, и в более
поздние памятники подобного содержания. Чин был составлен по
образцу обряда венчания византийского наследника престола. Обращает на себя
внимание титул Ивана III — «самодержец всея Руси», который как бы приравнивал
русского государя к византийскому императору, равно как и к императору
германскому. Впервые «государем и самодержцем всея Руси» Иван
III был назван в «Извещении о пасхалии» митрополита Зосимы
(1492 г.) — программном документе окружения Дмитрия-внука. Затем эта формула повторилась во время поставления на митрополию
Симона. В сентябре 1495 г. Симон обращался к Ивану III со словами
«самодержавный государь». Незадолго до коронации (в июле
1497 г.) на великокняжеской печати впервые появляется двуглавый орел —
византийский и имперский государственный герб. Так Россия
заявила о своем равенстве с крупнейшими державами древности и современной
Европы.
С событиями 1498 г. связано создание памятника,
который в переработанном позднее виде получил название «Сказание о князьях
владимирских». Впрочем, в литературе полного единомыслия по этому вопросу нет.
По мнению Р. П. Дмитриевой, в основу памятника было положено «Послание» бывшего
киевского митрополита Спиридона-Саввы, который после 1482 г. выехал из
Литвы на Русь, где был заточен в Ферапонтов монастырь (во всяком случае
находился там в 1503 г.). Свое «Послание» он составил около
1511–1522 гг. Первая редакция «Сказания», по мнению Р. П. Дмитриевой,
возникла еще до смерти Василия III. В конце ее было помещено «Родословие
литовских князей». Вторую редакцию, составленную в связи с коронацией Ивана
Грозного, сопровождает (как правило) чин его венчания на царство. А. Л.
Гольдберг полагает, что в 10-20-х годах XVI в. была создана некая исходная
редакция рассказа об Августе и Мономахе — Протограф I «Сказания». В результате
его поздней переработки возникли «Послание» Спиридона-Саввы и Протограф II
«Сказания» (источник Чудовской повести и некоторых других памятников).
«Сказание» же в дошедшем до нас виде возникло в связи с коронацией Ивана IV.
Однако построения Р. П. Дмитриевой и А. Л. Гольдберга сталкиваются
с непреодолимыми трудностями.
|