На память, пришла заповедь митрополита Георгия: «Аще
убиют или срежутся в церкви, да не поют в ней 40 дней, потом вскопают помост
церковный и высыплют залитый кровью слой земли; аще и на стены будет кровь
попала, да омывают водой и молитву створят и водой покропят святою» и уж потом
«почнут пети». Думалось: кропи не кропи — руины они и есть руины. Родина лежала
в развалинах.
Одна была надежда — они оставили Русь, как то бывало с
печенегами. Оживет страна. Так думал не он один. Так думали тогда все на Руси.
Проехав через Золотые ворота в Новом городе на главную
улицу, Александр увидел справа сожженные старые княжеские дворы Долгорукого с
их храмами Спаса и Георгия — покровителя князей и дружины, а слева, в
северо-западном углу, в отдалении, — покрытый копотью, без крыши женский
Княгинин монастырь. Лишь как прежде с высоты двора Долгорукого над водной гладью
Клязьмы открывались с детства близкие окрестные поймы и леса. Тем горше было в
городе. Миновав сгоревшую деревянную церковь Пятницы, через Торговые ворота в
стене Старого города попал Александр в аристократический центр. Перед ним за
полуразрушенной невысокой зубчатой стеной Детинца стоял разоренный,
почерневший, с ребрами ободранных куполов Успенский собор; следы пожара и
опустошения несли на себе и епископский двор, и палаты дворца Всеволода,
расположенные по сторонам Дмитровского собора.
В этих на скорую руку прибранных палатах и собрались
князья. Их оказалось немного. Из обширной семьи наследников Всеволода Большое
Гнездо уцелело лишь несколько — остальные пали в боях или погибли в разоренных
городах... Предстояло важное дело — решить, кому стать великим князем Владимирским.
Выбор пал на отца Александра. Энергичный князь Ярослав занялся восстановлением
городов и правопорядка: «поча ряды рядити» — уцелевшие крестьяне и горожане
снова взялись за труд. И постепенно Ярослав «утвердился в своем честном
княжении»; братья-вассалы не ошиблись в выборе.
Александру отец выделил сверх Новгорода — Дмитров и
Тверь. Ростовский епископ Кирилл освятил в Кидекше первую из восстановленных
белокаменную церковь Бориса и Глеба. Кидекша — княжеская крепость в четырех
километрах от Суздаля, прежде прикрывала устье реки Нерль при впадении в нее
Каменки. Теперь ей уже нечего и некого было прикрывать.
Жизнь, однако, продолжалась. Александр воротился в
Новгород.
|